На минувшей неделе Константин на пару дней приехал домой, в Даугавпилс, с очередного выезда.
Этот выезд, продолжавшийся 5 недель, включил в себя командный чемпионат Европы в Юрмале и Норвегии (Бергене), после чего Константин перебрался на две недели в Литву, а оттуда уже в Ригу на международный теннисный турнир (до 18 лет).
«Теннис — это не просто игра, это стиль жизни», — цитирует 25-летний Константин Засядько слова из книги про известных российских теннисистов Андрея Чеснокова и Александра Волкова, аргументируя свое решение стать судьей международной категории.
«С 8 лет я занимаюсь большим теннисом — с тех пор, как в Даугавпилсе построили корты, — вспоминает он. — В 1990 году объявили первый набор, вот родители меня туда и отвели. Тренировки, соревнования — и так изо дня в день, из года в год. Сначала тренировался у Дауниса, потом у Володиной — Альбина Николаевна, в принципе, и «вырастила» меня до третьего места в латвийском рейтинге. С 14 лет каждое лето я начал проводить в теннисной школе Spēle ir spēle в Риге. Старшим тренером был Сергей Богачев. Через несколько лет именно он предложил мне стать ассистентом главного судьи на европейском турнире. А уже через год я стал главным судьей этих международных соревнований. К тому времени мне исполнилось 18, так что невольно встал вопрос «Что делать?» — либо переходить в профессиональный спорт, либо в другую область тенниса. Сразу и вдруг расстаться с любимым занятием, которому ты посвятил столько лет жизни, невозможно — это заседает где-то глубоко-глубоко в душе и в сердце. А потому я принял решение продолжать судить (добавились чемпионаты Латвии, чемпионаты Риги, европейские турниры) и подать заявку в «Школу второго уровня», на право сдавать экзамен — на главного судью и на судью «вышки» международной категории.
К этому времени у Константина в арсенале было уже 15 турниров в качестве главного судьи и 25 матчей на «вышке». Именно опыт и требовался для того, чтоб международные теннисные авторитеты позволили сдавать соответствующие экзамены. Эта судейская планка была благополучно взята, и началась новая эпопея: ATP, Кубок Дэвиса, «фьючерсы» в разных странах мира — в Литве, Эстонии, Финляндии, Швеции, Норвегии, России, Израиле, Англии и, конечно же, в Латвии. Обслуживал Константин и квалификационные матчи самого престижного теннисного турнира из серии Большого Шлема — Уимблдона.
— Константин, Уимблдон впечатлил?
Этот турнир не может не впечатлить. Во-первых, красиво. Это единственный турнир из серии Большого Шлема, на котором теннисисты обязаны выступать исключительно в одежде белого цвета и вести себя как истинные джентльмены и леди. Легкие нарушения этой условной светскости вызывают нешуточный переполох. Даже легкий шепот на встроенной в трибуны королевской ложе можно прочитать на страницах таблоидов следующего дня. К Уимблдону ни один игрок на планете не относится равнодушно. Перед ним либо преклоняются, либо его ненавидят. Вторая категория, кстати, не менее значительная, чем первая. Говорят, автором известной фразы «Трава — для коров» является знаменитый чех Иван Лендл. Он много лет был лучшим в мире, но «Уимблдон» не покорился ему ни разу. Но независимо от отношения к этому турниру любой теннисист мечтает его выиграть и получить самый почетный в мире приз из рук представителя королевской семьи. Во-вторых, покрытие — настоящая трава. Целый год на кортах Уимблдона никто не играет. Траву растят, подстригают, чистят (разве что не пылесосят) и берегут для одного-единственного турнира. И, в-третьих, это количество судей — на Уимблдоне их было около 300.
— Клубнику со сливками попробовал?
— А как же! В огромных количествах поглощал. (Смеется.) Вообще, поражает, какими «дозами» англичане съедают этот вкусный талисман. Не отведать на Уимблдоне клубники со сливками — все равно, что приехать из Парижа без сувенирной статуэтки Эйфелевой башни. Подсчитано, что за две недели чемпионата зрители съедают 23 тонны (!) клубники, представляете?
— Удалось пообщаться поближе с кем-нибудь из именитых теннисистов?
— А это табу. Перекинуться парой фраз — пожалуйста, но никакого плотного общения и никакой дружбы между судьей и спортсменом быть не может. Например, в одной стране есть судья, который сам еще играет в теннис. Так из-за этого ему запретили судить мужские турниры. Или тот же Кубок Дэвиса, когда сборная Латвии играет дома. Теннисистов, принимающих в нем участие, я знаю с самого детства. Но в этом-то судейский код и состоит — насколько ты можешь быть бесстрастным. Да и любой уважающий себя судья будет работать по предусмотренным правилам и процедурам, тогда его начинают уважать и игроки. Кстати, на матчах всегда присутствует нейтральный судья. Если он что-то заподозрит, то сразу вмешиваается в ситуацию и принимает финальное решение самостоятельно.
— Жизнь судьи — это бесконечные разъезды из одной страны в другую. А как же личная жизнь? Ты женат?
— Нет. (Смеется.) И так вам ответят большинство профессиональных судей, потому что совместить эти два удовольствия очень непросто — элементарно не хватает времени. Во время турниров ты уходишь рано утром на корт и возвращаешься поздним вечером выжатый, как лимон. В прошлом году, например, я отработал 28 турнирных недель плюс параллельно учился — закончил Латвийский университет по специальности «магистр социальных наук» (направление — международная экономика и бизнес), а совсем недавно, в январе, получил и второе высшее образование в российском университете.
— Помнишь свою самую досадную судейскую ошибку?
— На Кубке Дэвиса я засчитал очко в пользу Южной Африки, как потом оказалось, ошибочно. Просто теннисист, который играл против нашего Эрнеста Гулбиса, после очередного розыгрыша попросил меня спуститься и проверить отскок. При этом он обвел совершенно другой — в ауте, и, по моему мнению, это был именно тот след. Естественно, я вынес решение в пользу южноафриканца, и сразу же раздался свист на трибунах. Линейный судья, понимая, в чем дело, пытался меня позвать, но поздно, решение было принято — судья не имеет права его изменить.
— Один из последних турниров, который ты обслуживал, проходил в Израиле? Что у них не так, как у нас?
— В Израиле в каждом городе по теннисному центру. Только в одном Тель-Авиве более сорока кортов. Самый крупный израильский теннисный центр строился и до сих пор финансируется на деньги евреев-миллионеров, живущих в разных странах мира. Есть даже доска почета, на которой написано, кто и сколько вложил. Построено здание на деньги, скажем, какой-нибудь Сары, значит, на доме обязательно значатся ее имя и фамилия. Посажены кусты роз возле кортов — рядом табличка «Подарок от Михаила» и все в таком духе. Вы можете себе представить, что гражданин Латвии, уехавший на постоянное место жительства за рубеж, построит в Даугавпилсе безвозмездно хотя бы пару кортов и будет покрывать их расходы? То-то и оно. А у них это в порядке вещей.