Она встретила свою любовь на войне, когда было не до романтики… И пронесла ее через всю свою жизнь.
Многие соседи по дому в центре маленького латгальского городишка, где долгие годы тихо и скромно живет милая старушка Елизавета Дмитриевна, и не догадываются о тех перипетиях, которые с ней случились в годы войны.
Хотя количество медалей на ее груди неизменно производит на всех огромное впечатление. Но о скромной коробочке, где она бережнее медалей хранит ветхие треугольнички писем, возможно, не знает даже лучшая подруга… Эти треугольнички с размытыми фиолетовыми чернилами для нее ценнее всех сокровищ мира. Ведь это единственная память о ее великой любви, случившейся в ту Великую войну…
Фотография красивого усатого мужчины
Будучи человеком очень застенчивым, бабушка Лиза никогда не любила говорить о каких бы то ни было заслугах, особенно военных, даже своим внукам. Знали только, что воевала отважно, что была хорошей медсестрой и что многие люди на этом свете обязаны жизнью ее хрупким плечам… А сухие названия фронтов, где бабушка воевала, все так же оставляли много белых пятен на ее фронтовой биографии. Но однажды случилось событие, которое все же приоткрыло этот секретный ларец. Бабушка вдруг засобиралась умирать, чем всполошила всю свою родню. А на вздохи дочерей попросила только об одном — чтобы кто-нибудь из родственников съездил с ней в Россию, в небольшой город под Москвой. Причем в просьбе своей была так настойчива, что родня сдалась под ее напором: в Россию с ней поехала старшая внучка, которая потом и рассказала эту историю.
В городе, куда так рвалось сердце бабушки, их встретила другая милая и скромная старушка. Правда, чуть старше бабушки Лизы. Это твоя подруга, вы вместе служили? Нет, отвечала бабушка… Но что тогда вас связывает? Почему женщины так трепетно относятся друг к другу, будто заговорщицы, знающие одну, самую секретную, тайну на двоих. Почему каждый день, пока бабушка гостила у своей подруги, своими больными, натруженными ногами они обе ходили на кладбище, где на памятнике из темного мрамора выгравирована фотография красивого усатого мужчины… На расспросы внучки бабушка попросила ту подождать, пообещав все рассказать после…
«Моей бабушке было 18 лет, когда началась война. Жила она тогда в Ростове. И в ее память буквально впечаталось солнечное утро, когда по радио прозвучало выступление Молотова: «ВОЙНА!» Она рассказывала, что все в то утро плакали и переживали. А весной 1942 года бабушке пришла повестка из военкомата. До войны бабушка выучилась на сандружинницу: ее научили перевязывать, оказывать первую медицинскую помощь, бегать с носилками, стрелять. У нее были практически все значки: ПВХО, БГТО, ГТО», — о бабушкиной жизни теперь хранит память ее внучка.
Сколько им всем пришлось пережить!..
Из военкомата юную Елизавету Дмитриевну направили в учебный полк. А вскоре батальон, в который она попала по распределению, перебросили под Сталинград, где он принимал участие в уничтожении группировки Паулюса. Шли ожесточенные бои, самолеты вылетали один за другим, были страшнейшие бомбежки. «Рассказывала, что было очень-очень страшно. Представьте: январь, мороз, снега выше пояса, машины вязнут… И вдруг налетают самолеты и начинается ужасная бомбежка. Но она выжила, выдержала… А ведь была тогда молоденькой девушкой. Сколько ей пришлось пережить… Сколько им всем пришлось пережить!».
Разве настоящее чувство выбирает время?
Между тем, советские войска продвигались все дальше и дальше на Запад, освобождая город за городом: Ростов, Керчь, Крым до самого Севастополя…
И вот однажды в дивизию, где Елизавета служила медсестрой, назначили служить нового майора… «Красивый, умный, но уж очень суровый и хмурый. Бабушка рассказывала, что поначалу он ей показался слишком требовательным и дотошным. Потом ей рассказали его историю, и она поняла причину этой особенной хмурости: мало того, что кругом шла война, что было общенародной трагедией. Но была у майора еще и личная трагедия. Где-то на территории Белоруссии погибла его семья: жена и маленький сынишка, которые перед самой войной поехали погостить к родным. И вот до майора недавно дошла трагическая весть, что ту деревню, где жили родители его жены и где она в то время должна была быть, фашисты спалили дотла. Горе Валерия Ивановича, так его звали, было огромным и неутешным. Бабушке было его очень жаль… К тому же вскоре она поняла, что влюбилась…»
Когда он, хмурый офицер, заметил молодую, чуть полноватую медсестру, мы уже не узнаем никогда… Может быть, когда удавалось вечерами посидеть молча, тихо покуривая трубку и бросая задумчивые взгляды на гладь реки… Скромная медсестра очень приятной наружности, в белой накрахмаленной косынке на голове, с добрым взглядом и обезоруживающей улыбкой… Женщина… Да, она была самим воплощением доброты и заботы, которая подняла на ноги множество раненых… И пусть говорят, что война не место для любви. Но разве настоящее чувство выбирает время и место?! Разве не ценнее вдвойне минуты доброты и нежности, когда все кругом умирает и бедствует, когда кругом множится горе и боль?!… Их сближение происходило постепенно. Просто однажды они остались наедине, и ее рука с материнской лаской заскользила по его голове, где черная смоль волос переплеталась с беспощадной сединой.
В их честь был накрыт стол и танцевали все
«Он называл ее Елизаветой Дмитриевной, очень уважительно и бережно к ней относился. С тех пор всю войну они не расставались. Хотя… какая уж тут романтика, когда обстановка была такой напряженной, что утром они не были уверены, встретятся ли вечером… И все окружающие знали, что между Валерием Ивановичем и Елизаветой Дмитриевной — настоящая любовь. Это было понятно всем. И все окружающие по мере своих сил берегли это их чувство. Нет, он не забыл своих жену и сына. Он просто мстил фашистам. Но теперь в его сердце — которое не стало черствым (по словам бабушки, он был бесконечно добрым человеком), а просто было изувеченным горем и закаленным в сражениях — вновь жила надежда и вера, что впереди будет мирная жизнь и что возможно если не счастье, то усмирение внутренней боли. Бабушка сделала его счастливым».
«Все знали, что они встречаются. Все всё понимали, знали, что они собираются пожениться. И бабушка рассказывала, что 1 марта 1945 года был одним из самых счастливых дней в ее жизни — в этот день состоялась их свадьба. Это было в Венгрии. И сослуживцы, очень любившие их обоих, решили устроить им праздник. Бабушка говорила, что это был настоящий сюрприз: в тот вечер в их честь был накрыт целый стол, все танцевали. Хотя, конечно, это была не настоящая свадьба и расписаться они решили после войны, когда разобьют фашистов окончательно, когда вернутся в родные края, когда наступит мирная и счастливая жизнь. Они строили планы… Они дали друг другу слово: если смерть от фашистской пули не разлучит их, то уже ничто и никто не сможет этого сделать…».
Обижаться мы можем только на войну
А потом была Победа! Это было 8 мая 1945 года. Радость была великая! Представьте себе: крик, шум, стрельба. Все кругом плакали, целовались, обнимались, радовались. Невозможно передать, что это было. Радостно было, что уже не будет стрельбы, и все теперь смогут вернуться домой. А потом… пришла еще одна радостная весть. Оказалось, что каким-то чудом, настоящим чудом, семья Валерия Дмитриевича спаслась… И никому не пожелаешь испытать то смятение чувств, которое испытал он при этом известии, которое в одно и то же мгновение и безгранично радует душу, и разрывает сердце необходимостью делать титанически трудный выбор…
«Бабушка всю жизнь любила его. Я знаю. Он, конечно, вернулся к жене и сыну. Писал бабушке, бабушка писала ему. Но потом переписка оборвалась — было все же слишком больно, да и не хотелось ранить еще и близких… Валерий Иванович все рассказал своей жене, которая все простила и поняла. Жена тоже его очень сильно любила… Бабушка Лиза через семь лет после окончания войны вышла замуж за моего дедушку. Они приехали к нему на родину — в Латгалию. Обижаться нам на нее не за что — она всегда была хорошей женой и матерью. Обижаться мы может только на войну, которая так калечит судьбы… А потом, когда Валерий Иванович умирал, уже в 70-х годах, его жена написала бабушке. И бабушка перед его смертью даже с ним простилась… И вот теперь, в свои 84 года, она все же нашла силы и съездила к нему на могилку. Наверное, в последний раз… И нам теперь остается только удивляться мужеству, терпению и безграничной любви, которая может все понять и простить…».