Алексей Грязных:
–И супруга, и сын живы-здоровы, чувствуют себя отлично, и это самое главное. Все остальное в сравнении с этим кажется пустяками. Хотя, по правде, пришлось и понервничать – мы до последнего ждали, что депутаты Сейма успеют принять поправки к несправедливому закону, и мы сможем родить ребенка без столь чудовищных финансовых затрат.
Надежды оказались тщетными… 20 февраля должен был стать решающим днем. Комиссия Сейма по социальным делам поставила на повестку дня “наш” закон и приступила к работе. Сконцентрироваться на вопросе им так и не удалось, и председательница Айя Барча решила: “На сегодня хватит”. Комиссия отложила рассмотрение поправок и покинула зал.
Что нам оставалось? Пришлось воспользоваться услугами частной клиники. Плату за обслуживание там заломили немногим меньшую той тысячи, которую, согласно закону, мы должны были бы отдать в государственном роддоме. Представители клиники сразу смекнули, что деваться нам больше некуда, и “стрясли” с нас 800 с лишним латов.
Для нас и эта сумма была очень большой, и достать ее оказалось нелегко. Наш сын Жорик родился 24 февраля в 8 утра, и, согласно латвийским законам, автоматически получил гражданство. Однако при этом государство ни копейки не положило на его рождение. А еще толкуют о демографическом кризисе!
В процессе борьбы за справедливость мы встретились с другими семьями, столкнувшимися с аналогичной проблемой, и убедились, что отказ от предоставления бесплатных медицинских услуг из-за “неправильного” гражданства – явление нередкое. Россиянки, белоруски и украинки, вышедшие замуж за граждан Латвии, узнают, что роды и вся пред- и послеродовая помощь будет оказываться им только за деньги. В то же время на граждан стран ЕС эти ограничения не распространяются. То есть, если латвиец женится на немке или датчанке, их ребенок без проблем появится на свет в государственной клинике. Но посудите сами: если уж дело доходит до “межгосударственных” браков, на ком чаще женятся наши мужчины? Неужто на уроженках ЕС?
Случившееся стало яркой демонстрацией истинного отношения нашей власти к своему народу. Кто знает, быть может, они, исходя из каких-то тайных расчетов, желают, чтобы население уменьшалось в размерах? Но, несмотря на все произошедшее, я живу и связываю свое будущее только с Латвией. Наш сын – гражданин ЛР, Лидия, моя супруга, намерена со временем натурализоваться. Главное, чтобы судьба как можно меньше заставляла нас сталкиваться с результатами… гм… жизнедеятельности нашего государства, а свое счастливое будущее, надеюсь, мы построим и сами.
Как бы то ни было, я почти уверен, что несправедливые положения закона все же отменят. Деваться депутатам Сейма будет просто некуда – эта проблема настолько вопиюща, что требует разрешения. Возможно, они потому и медлят, что не спешат оказаться под ледяным душем критики: мол, как же так, что это за власть, которая вынуждена сплошь и рядом исправлять собственные грубые ошибки?! Быть может – хотя мы и не сильно на это надеемся – нам даже выделят какую-нибудь компенсацию, за понесенные издержки, моральные и материальные…
Олег Рыбаков:
–В течение последних пяти лет я жил и работал в Великобритании. Там же я и женился, а мой сын Степан появился на свет в Лондоне. После этого я принял решение вернуться на родину и окончательно осесть там с семьей. Многие знакомые, узнав об этом, вертели пальцем у виска: “Зачем тебе это нужно?”. Но мое решение было абсолютно осознанным – я понял, что только в родных краях мой сын сможет получить нормальное, адекватное воспитание. Я не желаю, чтобы он вырос безродным космополитом, не знающим своего народа. Так что будем жить в Латвии и рассчитывать на себя, а не на государство.
Виталий Орлов, депутат Сейма, фракция “Центр Согласия” :
–Да, к сожалению, мы в Комиссии по социальным делам не успели вовремя разобраться с этим вопросом, но, уверен, вопрос должен благополучно решиться уже на этой неделе. Очень жаль, что так получилось с семьей Грязных.
Если же охарактеризовать демографическую политику нашего государства в целом, то, должен признать, она находится не на должном уровне. Рождение ребенка не должно становиться обременительным фактором, камнем на шее у молодых родителей, и потому государство должно как можно активнее поддерживать их материально. Тогда, может быть, впервые за много лет показатели рождаемости опередят смертность…
Первые шаги к этому уже были сделаны с введением так называемой “маминой зарплаты”, когда молодые мамочки в течение первого после родов года получают довольно крупное денежное пособие. Во многом, как я считаю, благодаря этому в прошлом году в Латвии появилось на 1100 детей больше, нежели в позапрошлом. Теперь государству следовало бы продолжить благое начинание и законодательно ввести правила, по которым матери смогут получать это повышенное пособие вплоть до того момента, когда их чада пойдут в детский сад. Уже выполнены расчеты, согласно которым воплощение этой меры поспособствует дальнейшему росту рождаемости.
Однако не все так просто. Естественней всего было бы, если бы предложение о продлении срока пособий матерям исходило от Министерства благосостояния. К сожалению, новый министр Ивета Пурне не страдает пока излишней инициативностью. Мы же в Комиссии по социальным делам не собираемся ждать, пока она станет “по каплям выдавливать из себя раба”, и намерены подготовить проект соответствующих поправок сами.
Виталий Айзбалтс, депутат Сейма, список LC/Первая партия:
– По-моему, вопрос о демографии не следует выдергивать из тесного комплекса социально-экономических проблем, стоящих перед государством – все они тесно увязаны, и решать их можно тоже только вместе.
Если честно, я не совсем удовлетворен существующим положением в сфере поддержки молодых семей. Если конкретно, то среди предложений, разрабатываемых нашей партией, есть и продление срока материнских пособий, более плотная поддержка многодетных семей, увеличение числа школьников, которые получали бы бесплатные обеды, и еще многое другое.
Но, повторяю, как бы ни были хороши все эти меры, общее улучшение демографической ситуации немыслимо вне благоприятной экономической обстановки в стране.
Владимир ВЕРЕТЕННИКОВ
это просто ужас какойто