Вспоминать ушедшие в прошлое славные страницы Государственного драматического театра Ольга Владимировна может бесконечно. В настоящее время у его страстной поклонницы готов 28-й по счету фотоальбом – “Штат театра в лицах”, со страниц которого, ставших своеобразной сценой для редкого зрителя, смотрят на нас режиссеры, актеры, работники сцены, чьим творческим трудом создавались неповторимые театральные образы. Приоткроем и мы бумажный занавес альбома, чтобы познакомиться с тремя замечательными личностями режиссеров. Они ставили спектакли на даугавпилсской сцене в разное, но всегда очень непростое время.
БЫЛО ПОСТАВЛЕНО 84 СПЕКТАКЛЯ
Начало русского драматического театра в Даугавпилсе связано с именем режиссера Алексея Петровича Новикова, уроженца Нижнего Новгорода. Он, родившийся в 1885-м, мечтал о театре с малых лет. Ради воплощения мечты пошел наперекор матери – театральные фантазии сына она считала несерьезными.
В 1904 году Алексей заканчивает Московское театральное училище и тут же приступает к актерской работе в труппе К. Н. Незлобина в Риге. Затем, унесенный творческим порывом, играет на сценах Брянска, Черкасс, Екатеринослава. В Двинске Новиков работал с 1916 по 1918 годы в труппе Константинова. Вторая мировая война застала его в Витебске. Но пути наши, как известно, неисповедимы. По сути, в Даугавпилс режиссера вернули немцы – он прибыл в город в теплушке с первым эшелоном, вместе с людьми, которых фашисты привезли на работы в Латгалию. Новикова вместе с супругой Лукией разместили в сельской местности. Первое время спасало умение жены доить фермерских коров. Помощь неожиданно пришла от православного священника по фамилии Ладинский. Узнав, что Новиков режиссер, он похлопатал за него перед немцами, заинтересованными в появлении театра в городе. Предстояло невероятное – во время войны заниматься поисками актеров. Тем не менее в 1942 году Новикову удалось создать самодеятельный театр, участниками которого стали А. И. Пузеп, И. Л. Климашевская, А. И. Егоров, Н. В. Осмоловский и др. Репертуар по известным причинам не отклонялся в сторону от классики. Директором театра стал тот же Ладинский. Репетиции проходили в двухэтажном здании из красного кирпича, находившемся во дворе церкви Александра Невского, позднее взорванной.
На период активных боевых действий все участники уехали в сельскую местность – оставаться в городе было опасно. После прихода Красной Армии работа театра возобновилась. В сентябре 1944-го Новиков – директор и режиссер Государственного русского драматического театра. В творческой группе – 13 человек. Постепенно стали приходить новые актеры – М. С. Орлова, А. Т. Заказнова, расширялся театральный репертуар. Спектакли ввиду разрушений в Народном доме шли в кинотеатре “Эден”. Коллектив выезжал с постановками к линии фронта.
День 19 января 1945 года стал знаменательным для актерской команды театра – спектакли вернулись на театральную сцену. Здание Нардома еще не полностью восстановили, но, несмотря на холод, на сцене уже можно было работать. Актеры играли с большой самоотдачей и воодушевлением. Костюмерной не было, и костюмы для спектаклей хранились дома у режиссера. В 1944–1945-м кассовые сборы каждой постановки давали по 4–5 тыс. рублей. За 6 месяцев 1945-го было поставлено 84 спектакля – “Без вины виноватые”, “Бедность не порок”, “Свадьба” и другие.
Конечно, Советскую власть вскоре заинтересовала личность режиссера, работавшего при немцах. Вот как об этом вспоминает дочь Новикова – Мария, которой тогда минуло 10 лет: " Я хорошо помню, как к нам домой приходили “очень важные дяди”. О чем они говорили с отцом, я смогла узнать только спустя много лет. Когда появились эти дяди, мне было запрещено находиться даже в соседней комнате. Они забрали афиши, висевшие у нас на дверях. Отца неоднократно вызывали в КГБ, из альбомов изъяли фотографии актеров. Но никаких противоправных действий “дяди” не нашли, и нас оставили в покое".
Покой связывался и с отстранением Новикова (1945) от должности директора и режиссера. Мотивация сводилась к его беспартийности. Разрешили работать в качестве актера (1945–1947). Пережитое сказывалось на здоровье. Уже не по силам было разъезжать по гастролям. А работать с неполной отдачей Новикова не учили. Перешел в самодеятельность. До пенсионного возраста (в 1957-м) работал художественным руководителем самодеятельности в железнодорожном техникуме, педучилище, ЖУ-2, в Гривском и городском ДК.
Умер А. П. Новиков 28 октября 1962 года. Похоронен на старообрядческом кладбище в родовой ограде жены, урожденной Павловской. Его лебединой песней стал комедийный спектакль “В добрый час” по пьесе В. Розова.
РЕПЕРТУАР ВЫЗВАЛ НЕБЫВАЛЫЙ ИНТЕРЕС
При режиссере Борисе Германовиче Рощине, человеке тонкого ума и кипучей энергии, Даугавпилсский русский драматический театр сложился как коллектив единомышленников, состоящих в то же время из разных индивидуальностей.
Б. Г. Рощин – уроженец Риги (1897). В 1917-м успешно закончил студию при Московском драматическом театре, после чего ему довелось поработать режиссером в разных театрах страны. Перед началом Второй мировой войны Рощин руководил Интернациональным театром в Москве. Труженик по натуре, он обладал редкими организаторскими способностями. В Даугавпилсском театре Рощин появился в конце 1946-го. Первое время совмещал обязанности художественного руководителя и директора. В связи с большой загруженностью (в театре ставилось по 8 спектаклей в год) по личной просьбе Рощина, в июне 1947-го он был освобожден от обязанностей директора. Борис Германович страстно любил музыку. Особенно его влекла оперетта. Поэтому в Даугавпилсе ставились и музыкальные спектакли – “Мирандолина”, “Шельменко-денщик”, пользовавшиеся неизменным успехом у зрителей. Для их постановки исполнители со стороны не приглашались – актеры драматической труппы были достаточно музыкальны и пластичны. Да и актерская учеба помогала.
Примечательно, что среди школьников города Рощиным был организован конкурс с целью отбора самых талантливых на детские роли в спектаклях.
Разнообразный доброкачественный репертуар вызывал небывалый в городе интерес к театру. Лучшие постановки держались на сцене до 40 вечеров. Повысилась постановочная культура – для отдельных спектаклей привлекались известные режиссеры.
Рощин поставил спектакли “Платон Кречет”, “Старые друзья”, “За окном посольства”, “Любовь Яровая” и многие другие.
В 1952 году, после ухода режиссера из Даугавпилсского театра и переезда в Ригу, он становится главным режиссером Театра музыкальной комедии. В Даугавпилс Рощину суждено будет вернуться после принятия неудачного решения по реорганизации Даугавпилсского драматического театра в музыкально-драматический театр с латышской и русской труппами, симфоническим оркестром, оперной и опереточной труппами, хором, балетом. Столь “неподъемная комбинация” и привела в итоге к закрытию (1963) стационарного театра в городе – он не смог переварить эту сверхфункциональность. Рощин в качестве главного режиссера успел поставить “Интервенцию”, “Оптимистическую трагедию”, “Марицу”.
Смертный час застал этого энергичного человека (22 мая 1963 года) в Москве, куда Б. Рощин приезжал погостить к сыну.
ГОРОД ПОЗВАЛ НА СВОЙ СТРАХ И РИСК
В 1958 году в Риге умер талантливейший режиссер Сергей Эрнестович Радлов, человек с мировой славой и тяжелой судьбой. В его биографии есть период жизни и творчества, связанный с Даугавпилсом (октябрь 1953 – август 1954-го). Сын философа и брат художника-каррикатуриста учился в Ленинграде у Мейерхольда. Карьера стремительно шла вверх. С 1923 по1927-й Радлов – режиссер Ленинградского академического театра драмы. В 1930 году ставит “Короля Лира” с Михоэлсом в главной роли. С 1936–1938 гг. – художественный руководитель театра им. Пушкина в Ленинграде.
Во время войны, не успев эвакуироваться из города, на который надвигалась блокада, Радлов в Театре Ленсовета давал спектакли голодным и обреченным. В 1942-м их труппу чудом вывезли в Пятигорск. Надежда поправить здоровье не оправдалась – немцы наступали и здесь. Но Радлова, как этнического немца, к тому же талантливого, они не тронули. При отступлении забрали вместе с труппой в Запорожье, а затем в Берлин, где попавшая в здание театра бомба погубила половину радловских актеров. Те, кто спаслись, оказались во Франции. Признавая заслуги режиссера, его с женой Анной – поэтом и переводчиком – поселили на Лазурном берегу. У обоих к этому времени – открытая форма туберкулеза. После войны советская родина предложила вернуться. Однако спустившись с трапа самолета, супруги были заключены в цепкие объятия сталинских лагерей. За Радловых вступились авторитетные Черкасов, Бабочкин. Результат – отправили под Рыбинск, в “Волголаг”, в лагерь “с более мягким режимом”. Освобождение пришло в 1953-м, но жена освобождения не дождалась, умерла в лагере. Радлов стал на биржу в Москве. Несмотря на его имя, известное в мире, приглашать репрессированного режиссера на работу не торопились. На свой страх и риск позвал Даугавпилс. В 1953-м он встретился здесь с В. Яковлевым – они еще в лагере готовили вместе спектакль “Гамлет”. Решили поставить его на даугавпилсской сцене. Премьера “Гамлета” 26 мая 1954 года вызвала настоящий фурор. Отозвались восторженно И. Эренбург, Ж. Кокто. Засуетился Рижский драматический, пригласив Радлова к себе, где он поставил “Короля Лира”. Еще несколько постановок, менее удачных, готовились им из последних, тающих на глазах у всех сил.
Режиссер ушел из жизни в 1954-м. Был похоронен на кладбище Райниса. В 1992-м в Латвию приезжал сын Радлова – Дмитрий. За невозможностью навещать могилу отца он перевез гроб с его останками в другое место, за пределы Латвии. Куда? – Кто знает…
Жанна ЧАЙКИНА