Поможем слепой малышке увидеть мир! 16

Жизнь испытывала Вику с первых минут появления на свет – она родилась в Даугавпилсском роддоме недоношенной при весе 1 килограмм 300 граммов и сразу вошла в группу риска. Однажды мама Елена услышала, как медсестре, сказавшей, что будет взвешивать ребенка, врач иронично заметил: “А где вы здесь видите ребенка? Разве это ребенок?”

ВОЗВРАЩАЛАСЬ ДОМОЙ В СЛЕЗАХ

Вскоре Вику отправили в Екабпилсскую детскую больницу, за день пребывания в которой она потеряла еще 300 граммов. Утром килограммовую малышку увезли в Рижскую детскую клиническую университетскую больницу – больше месяца ребенок пролежал в боксе для недоношенных детей (8-е отделение). Маму Лену к ней не пускали, да и чем простая женщина могла помочь – ребенка с ослабленным иммунитетом кормили искусственным путем, искусственно вентилировали легкие. Навещая Вику еженедельно, Елена каждый раз возвращалась домой в слезах. В один из таких приездов врачи уведомили женщину о том, что у Вики обозначились серьезные проблемы со зрением, и они вынуждены были прооперировать ребенка – малышке были сделаны 2 операции на глазах. Все это говорилось тоном, не допускающим возражений, сухо и почти без объяснений. (Да и кому там было, по их мнению, объяснять – предлагали же мамаше отказаться от ребенка!). У Елены Яковлевой, кроме Вики, еще трое детей – все здоровы, к врачу обращаются крайне редко. Может быть, поэтому многодетная мама не знала, что на медицинскую операцию требуется разрешение родителей – ее разрешение…

Когда осенью поехали с дочерью Олей забирать Вику из рижской больницы, им вынесли маленькое существо с видимым дефектом в области глаз на крошечном личике. Через пару недель позвонили из Риги – надо было пройти обследование, которое, впрочем, не выявило никаких изменений в лучшую сторону. Тем не менее врачи заверяли, что все еще может нормализоваться – выдали рецепт на глазные капли и пожелали счастливого пути на государственном языке. Второго января этого года Елена Яковлева с мужем опять повезли незрячего ребенка на обследование, которое подтвердило диагноз – “ретинопатия” (тотальное отслоение сетчатки) – за подписью доктора Даце Тропы. По мнению главного врача отделения глазных болезней Детской клинической университетской больницы А. Зоргевицы, “ретинопатия – один из самых плохих диагнозов, которые могут быть у новорожденного. Эта болезнь – причина детской слепоты во всем мире”. Родителям Вики один из латвийских медиков посоветовал обратиться в Московский научно-исследовательский институт глазных болезней им. Гельмгольца, при котором действует детская больница. Найдя через интеренет ее координаты и дозвонившись московскому доктору, родные выяснили, что ребенок, пусть и недоношенный, не рождается с отслоением сетчатки. Ретинопатия не наступает сразу, это происходит в первые два месяца после рождения, когда развивается и растет весь организм. Среди возможных причин слепоты – помещение Вики в кислородную барокамеру. Кислород мог губительно повлиять на самое незащищенное место организма – глазки.

Кстати, та же история в той же рижской больнице произошла с сыном Герды Кристапсоне несколько лет назад. На 7-й день после рождения маленького Валтера ей заявили: “Ваш ребенок слепой”. При этом появившийся на свет на 6 недель раньше срока мальчик, со слов матери, был абсолютно здоровым. Тем не менее люди в белых халатах убедили мамочку в необходимости помещения его в кислородную барокамеру. К чему этот неоправданный риск при отсутствии методов защиты зрения?

ПАЦИЕНТУ НЕЛЬЗЯ ОКАЗАТЬ ПОМОЩЬ

Принципиальный фактор, определяющий шансы на лечение ретинопатии недоношенных, – это своевременная диагностика. Регулярные, один раз в неделю, обследования обязательны. Уточнить состояние оболочек и тканей глаза позволяет проведение ультразвукового исследования глазного яблока. При обнаружении начальных изменений на сетчатке новорожденного рост аномальных сосудов блокируется. Лечение осуществляется в состоянии общего наркоза. Еще один метод – лазерная коагуляция, направленная на блокирование и разрушение аномальных сосудов, что позволяет сохранять нормальное расположение и функционирование оболочек глазного яблока. Процедура осуществляется в состоянии общего наркоза и проводится этапно, за несколько подходов, что позволяет защищать глаз от угрозы отслойки сетчатки. Вероятно, что-то в этом направлении и предпринималось рижскими врачами, но, к сожалению, неудачно… Теперь (при быстром развитии заболевания и возникновении кровоизлияний в стекловидное тело) единственный эффективный выход – микрохирургическое лечение.

На каком этапе лечения потеряла зрение крошка Вика, определить не представляется возможным. Таким расследованием вряд ли кто-то станет заниматься. Сегодня надо просто постараться помочь ребенку, у которого взрослые образованные люди ненароком отняли зрение.

У Латвийской ассоциации глазных врачей заготовлена формулировка отказа в лечении – в официальных заключениях можно увидеть такую запись: “Латвийская ассоциация глазных врачей не располагает информацией об удачных итогах операций, проводимых в странах ЕС, в случаях ретинопатии такой степени тяжести. Пациенту невозможно оказать офтальмо-хирургическую помощь в Латвии”.

Но клиники существуют в России, например, в Санкт-Петербургской детской клинической больнице врачи оперируют пациентов с таким диагнозом. А в Германии, между прочим, есть Университет глазной клиники, и профессор Ингрид Крайссиг является международным авторитетом в области щадящих методов лечения отслоения сетчатки и хирургии стекловидного тела. Со своими лекциями, основанными на самых последних научных изысканиях, она объезжает ежегодно многие клиники за рубежом. Интересно, знают ли о ней в Латвии?

Но сегодня любая операция требует денег, о значении которых маленькая ослепшая Вика совсем не имеет представления, как впрочем и о том, как выглядит ее родители, брат и сестры. Так вот операция в Росии стоит около тысячи латов, и, вероятно, потребуется не одно хирургическое вмешательство. К тому же перед тем, как оперироваться, следует пройти платное обследование.

БЕЗ РУКИ С МЕСТА НЕ СДВИНЕТСЯ

Как живет сейчас эта очень живая девочка Вика? Ночь и день она различает лишь по наступающей тишине в квартире. Просыпается очень рано и тоненьким голосочком зовет сестру: “Оля-я.., Оля-я…”. Ольга, которой вот-вот исполнится 18, любит эту крошку не меньше родителей, уделяя ей почти все свободное время. Вика хорошо ходит, но только за руку – без руки с места не сдвинется: боится на что-нибудь наткнуться. Интуитивно трет глазки своими кулачками. Когда ее выводят гулять, в коляске – не удержать – топает ножками вперед, держась за оберегающую руку взрослого. Втягивает носиком воздух и будто вглядывается невидящими глазами в дневной свет. Аппетит эта “дюймовочка” имеет хороший (что, вероятно, и спасло ей жизнь), аллергиями не страдает.

Если в заключении врачей прописано, что болезнь в Латвии не лечится (а нелечение не является нарушением), то обращаться с жалобой в организацию с названием Инспекция по контролю качества медицинского ухода и экспертизы трудоспособности (MADEKKI) бессмысленно. В наше время легче обратиться через настоятеля храма отца Макария к Самому Всевышнему. Рассказывают, что врачи Рижской детской больницы тайком “направляют” отчаявшихся родителей в церковь “Нерукотворного Образа Спасителя”, когда шансы на выздоровление их детей тают. При этом чудеса исцеления в храме напротив больницы нет-нет да и происходят! “Раньше священников не так часто в больницы приглашали, – рассказывает отец Макарий. – Самыми первыми ко мне пришли родители ребеночка, который родился шестимесячным. Я вошел в реанимацию и онемел – лежит в инкубаторе совсем крошечный комочек, ручками-ножками шевелит и светится насквозь. По всему телу у него проводочки, в носу трубочки. Меня страх да ужас пробрали. Несколько секунд был в замешательстве – как такого крестить? Руки дрожали… К счастью, ребеночек этот поправился…”. На все воля Божья?

Жанна ЧАЙКИНА