Страна, где даже дворники бессильны…

А ничего, что сразу я о главном…


О ком мы говорим — вы догадались. Однако, прежде чем в правовом поле сокращать свои издержки, необходимо разобраться: а сами-то вы кто? Кто такой “предприниматель” и что такое его “собственность”?

Был в детстве автора стишок: “Мистер Твистер — бывший министр, мистер Твистер — миллионер, владелец заводов, газет, пароходов…” и так далее. Что такое владелец, например, газеты? Наверное, это не владелец экземпляра газеты, и даже — годовой подшивки. Владелец типографии? Не обязательно — печатают ему газету другие мистеры. Может быть, он владеет бумажным комбинатом? Или покупает бумагу на стороне? Может, он владелец текстов? Нет, тексты — интеллектуальная собственность журналистов или редакции, мистер Твистер их не пишет, а может, и не читает. Чем же он владеет?

Может мистер Твистер уволить главного редактора? Конечно, но это может повлечь за собой и крушение газеты. Может он не печатать рекламу? Не может — газета разорится. И в классической триаде собственности “владение—распоряжение—пользование” как-то все у мистера Твистера смешано. Все используют его газету для своих целей — любой штирлиц опубликует объявление о продаже славянского шкафа. Что же принадлежит мистеру Твистеру?

Есть у нас нелюбимое властями общее достояние — русский язык, содержащий в себе некоторые базовые тенденции постиндустриального общества. Что такое собственность? В словаре Даля есть древнее слово “собь”. Слово “особый” по Далю — примерно то же, что “частный”. (И в английском языке — то же самое.) Слово “частица” — тоже “частный”. То есть в русском языке слова “частный” и “особый” — синонимы.

Тогда частная собственность — это “особая собь” — масло масленое? Получается, что всякая собственность — частная. Государственная — частная, общественная — частная… И это действительно так: собственность — это система отношений между людьми по поводу ограниченных ресурсов. И разные члены общества относятся к этому ресурсу по-разному. Некоторые присваивают его эксклюзивным образом, а прочие стоят в очереди или просто отдыхают.

Смысловой ряд “собственность—способность—способ” подсказывает, что владение способом тесно связано с собственностью. То есть способность к действию рождает собственность. В этом смысле носители русского языка — наследники идущей от Платона фундаментальной линии в человеческой культуре. Философ Фихте еще в 1800 году объяснил: понятие собственность относится не к вещи, а к деятельности.

И если у вас есть способность к деятельности, то вы — собственник и получите и право, и капитал. Пусть не сразу, а через несколько шагов — сегодня путь от способности к присвоению сокращается. А если у вас нет такой способности, то будь вы хоть прямым наследником Гейтса — все у вас отберут, ибо отдадите это кому-то в управление. Классический мейнстрим экономической мысли, воспринимавший собственность в банальной триаде “владение—распоряжение—пользование”, сменяется в неоинституциональной экономике пониманием того, что собственность — это вовсе не вещь и даже не право, а способность распоряжаться… Это базовая тенденция постиндустриального общества — тот, кто владеет способом управления, тот в итоге и становится собственником. Стокгольмская школа экономики посвятила этой нехитрой мысли целый том, выбрав к нему эпиграф “Капитал пляшет под дудку таланта”**. Примеры этого уже пришли и в Латвию…

“Я мыслю, следовательно, существую”

“Предприниматель” по Далю — затевающий новое дело, требующее смелости, доходящей до безрассудства (точнее о сегодняшней ситуации не скажешь).

В этом смысле бизнес и предпринимательство слабо связаны между собой. Что нового в производстве пиццы на условиях франчайзинга?

Предприниматель создает новые способы и схемы человеческой деятельности. В качестве компонентов схем предприниматель использует существующие формы бизнеса, конструируя из них свою схему — индивидуальную и невидимую для окружающих. Так конструктор проектирует мельницу — поток воды вращает колесо с лопатками, оно приводит в действие жернова, которые размалывают зерна. И тот и другой создают новую искусственную связь между несколькими естественными процессами. Законы природы или общества при этом не нарушаются.

В предпринимательских схемах законны или незаконны могут быть только входящие в них бизнесы. (Законы регулируют поведение рыночных субъектов — к ним предприниматель не относится.) Общество видит только верхнюю часть айсберга — работающие бизнесы, но не видит связи между ними, выстроенной предпринимателем. Например: фирма торгует квартирами, а в собственности у нее — ни денег, ни квартир. А рядом фирма ссужает деньги под залог недвижимости, еще одна — дает консультации по ее приобретению. И все три с трудом сводят концы с концами. Есть и банки, у которых в собственности — только столы да стулья. Если вы можете найти аналогичные примеры в своей деятельности — вы предприниматель.

Обществу непрозрачность предпринимателя не нравится. Но традиционными экономическими методами регулировать предпринимательскую деятельность не получается. И тогда принимаются странные законы, так же далеко отстоящие от экономического законодательства, как предпринимательские схемы от бизнеса. В США существует законодательный запрет на insider trading (использование рыночными субъектами закрытой внутрикорпоративной информации), направленный против определенных предпринимательских схем. Но никакой аудит не может обнаружить, и тем более — доказать, факт конфиденциального обмена информацией между элементами предпринимательской схемы. Для этого нужно использовать методы шпионажа, шантажа, а главное — знать, где и что искать, разгадать суть схемы и вычислить ее исполнителей. И одновременно с вопросом относительно законности информационной связи в схеме встает вопрос о природе законодательства, использующего эти методы.

Кроме того, каждое вторжение государства в предпринимательскую схему создает новые возможности для ответных ходов, просчитать которые заранее невозможно. Как пишет Джордж Сорос, предприниматель не играет по установившимся правилам — он либо создает новые, либо предугадывает изменения правил со стороны регулирующих органов и играет на опережение. И он заинтересован в том, чтобы государство меняло правила игры, ибо любое изменение он в конечном итоге обращает в свою пользу, поскольку реагирует быстрее неповоротливого законодательного механизма. Чем, собственно, и занимались все эти годы латвийские предприниматели.

А удовольствия должны быть дорогими…

Предпринимательские схемы невидимы для законодательства, умеющего облагать налогами лишь конкретные виды бизнеса. Вступление Латвии в ЕС открывает возможности для предпринимательства не только для владельцев транснационального, крупного бизнеса.

С 1 мая на территории Латвии может действовать любая фирма, зарегистрированная в ЕС — хоть в Испании, хоть в Чехии.

Основное налогообложение касается оплаты труда и прибыли. Почему-то предполагается, что возникновение прибыли и ее документальное исчисление происходят в одном месте. Корректное в правовом отношении разделение этих мест — источник предпринимательского дохода.

Юридическое лицо, ведущее какую-то деятельность, может не иметь ничего в собственности в месте ее ведения — все берется в аренду у далекого владельца. Исходные материалы или товары могут принадлежать другому владельцу, он же и забирает изготовленный продукт (классический “толлинг”) или получает деньги за свой реализованный товар. Некое юридическое лицо оплачивает производителю расходы на производство, включая заработную плату и соцналог, или выплачивает комиссионные торговцу, возмещая его издержки. Но ни товар на складе, ни материалы в производстве производителю и торговцу не принадлежат. При этом существенно изменяются финансовый поток и отчетность. И имея реальный оборот в несколько миллионов, можно в отчетности законно показывать десяток тысяч.

Исчисление налогов по месту регистрации фирмы сводится к элементарному перечислению социального налога на зарплату сотрудников. Налоги, связанные с прибыльностью бизнесов, исчисляются по местам регистрации его владельцев, с учетом всяческих затрат на их ведение. Поскольку затраты возникают в одном месте, а оплачиваются из другого, то появляются и различные возможности их регулирования. Благодаря Интернету и электронной подписи вы можете осуществлять все операции хоть с (через) Бали. Конечно, рационализация собственной деятельности потребует от вас некоторых усилий и расходов. Однако конечный результат легко выражается в цифрах, и целесообразность реорганизаций может быть определена до их начала. Подобные схемы сегодня стали доступны многим благодаря ликвидации таможенных границ.

Если верить своему отражению в луже, то ты мелок и грязен

Конечно, возникает вопрос о моральности такого рода схем. Существующая в государстве и поддерживаемая его законами мораль, безусловно, осуждает саму возможность и схем, и так называемой “минимизации налогообложения”. Однако совпадает ли действующая в латвийском государстве мораль с общечеловеческими нравственными нормами?

Безнравственно поддерживать клятвопреступника, жулика, лжеца (не будем перечислять все библейские заповеди), и свой выбор каждый человек делает самостоятельно, так же как и своим доходом каждый распоряжается по собственному усмотрению.