Здесь каждый год отмечают не только юбилейные даты поэта, но и печальные дни, когда он в сентябре-октябре 1942 года томился за колючей проволокой в казематах крепости. У ее Михайловских ворот есть мемориальная доска, у которой всегда останавливаются экскурсии. На газоне до поздней осени цветут цветы.
Дань памяти великому земляку отдают общинники, собираясь в отведенном для них Думой помещении.
У портрета Мусы Джалиля читала стихи и пересказала героические места из биографии писателя и воина Майя Галиня.
До потомков дошли две самодельные тетради, исписанные рукой Мусы. Один сборник сберег в тюрьме друг Джалиля, а второй нашли солдаты Красной Армии среди документов, оказавшихся во дворе берлинской тюрьмы Моабит. Среди бойцов оказался и татарин, который прочел надпись на родном языке, в которой содержалась просьба передать стихи в Казань по указанному адресу. Стихи увидели свет в сборнике под названием “Моабитская тетрадь”. Есть там и стихотворение “К Двине”, а в нем такие строки: Двина, Двина!/О, если б только вспять/Твое теченье гордое погнать/ Ты принесла б на Родину мою/ Меня и песнь свободную мою.
Муса Джалиль, известный писатель, пошел на войну солдатом, был тяжело ранен в боях под Волховом, попал в плен. Он не назвал фашистам своего настоящего имени, его вместе с другими переводили из одного концлагеря в другой. В 1943 году, когда гитлеровские войска понесли большие людские потери, Гитлер приказал организовывать легионы из военнопленных. Первый батальон “Волга-Идель” был распропагандирован подпольщиками, среди которых был и Муса Джалиль. По пути на фронт бойцы повернули оружие против фашистов и ушли к партизанам. Полиция безопасности выявила, кто вел пропаганду, Джалиль был схвачен, посажен в тюрьму, не выдал никого из своих боевых товарищей, приговорен к смерти. 12 февраля 1944 года 38-летний антифашист был гильотинирован.
В Казани стоит монумент в честь мужественного борца, его подвигу посвящена опера, его именем названа одна из малых планет.
Стихи талантливого татарского поэта переведены на 58 языков мира. Есть они и на латышском, изданы в 1958 году, но в нашей городской библиотеке “Моабитской тетради” нет.