Деньги дают, а мы не берем? 1

На прошлой неделе в Минфине заявили, что в 2017 году Латвии предстоит хорошо потрудиться, чтобы не потерять денег из европейских фондов. К чему такая спешка?

Зависимость латвийской экономики от европейских фондов давно уже ни для кого не является секретом. В семилетнем плановом периоде на 2014–2020 годы Латвии из крупнейшего фонда Евросоюза – Фонда выравнивания – выделено 4,4 миллиарда евро, а в общем Латвия может претендовать на 5,5 миллиарда евро. Естественно, что наше правительство старается освоить эти деньги по полной программе, ибо других вариантов для развития латвийской экономики у наших политиков нет.

Правда, в последние годы осваивать средства у наших политиков получается все хуже и хуже. Так, в 2016 году Латвии удалось получить только 64,9% от запланированных средств. В итоге вместо ожидаемых 314,9 миллиона инвестиций было одобрено проектов только на 204,3 миллиона евро. Самое сильное отставание в освоении еврофондов наблюдается в транспортной инфраструктуре – 44,26 миллиона евро на 1 января.

Если возьмем бюджет Латвии, который отражает общую тенденцию освоения европейских фондов, то там ситуация тоже не впечатляет. В 2015 году в основном бюджете было запланировано получить 1,082 миллиарда евро из Евросоюза, а поступил только 991 миллион евро. Таким образом, бюджет недополучил 90,5 миллиона евро, а процент освоения составил 91,6%.

В 2016 году европейских денег было запланировано меньше – 957 миллионов евро, но получили еще меньше – 743 миллиона евро. То есть в прошлом году мы недополучили уже 214 миллионов евро, а процент освоения составил 77,6%. Налицо четкая тенденция уменьшения европейского финансирования.

В результате среди депутатов и чиновников стали возрастать опасения, что эта негативная тенденция может продлиться в будущем и закончиться тем, что Латвия не сможет освоить все выделенные европейские квоты. А без европейских денег перспективы у нашей экономики весьма слабые. По этой причине на днях министр финансов Дана Озола-Рейзниеце прямо заявила, что освоение европейских фондов должно стать одним из главных приоритетов деятельности правительства.

В самом правительстве пока царят весьма оптимистичные настроения. Там признают отставание в освоении европейских фондов, но считают, что еще не все потеряно и у Латвии еще есть время, чтобы наверстать упущенное. Хотя в целом правительство находится в тяжелой ситуации, ибо времени осталось немного – два года. Плановый семилетний период постепенно подходит к концу, крупные проекты рассчитаны на три-четыре года, поэтому если в 2017–2018 годах эти проекты не будут утверждены, то европейские деньги можно потерять.

На данный момент можно выделить три главные причины, которые тормозят освоение европейских фондов. Во-первых, это излишняя бюрократизация процесса. Проекты слишком долго согласовываются, постоянно пересылаются между ведомствами. В правительстве утверждают, что работают над этой проблемой и средний срок рассмотрения проектов уже удалось сократить с 50 до 35 дней. Во-вторых, сами проекты отличаются некачественным планированием, в результате их приходится регулярно пересматривать и исправлять. Во многих случаях пересмотр проекта связан с неожиданным увеличением его стоимости. Только вот представители Еврокомиссии не всегда соглашаются с удорожанием и проект оказывается в замороженном состоянии. Четкой стратегии, как бороться с этой проблемой, пока не предложено.

Единственный вариант – сократить масштаб проекта, чтобы уложиться в рамки финансирования. Но это все равно требует пересмотра проекта и приводит к потере времени. Есть еще третья причина, о которой в Латвии предпочитают не упоминать. Ведь, с одной стороны, как уже упоминалось, план по освоению еврофондов в 2016 году был выполнен только на 64,9%. Но с другой стороны, по освоению еврофондов Латвия среди 28 стран Евросоюза занимает шестое место, что не так уж и плохо. Получается, что проблемы с освоением еврофондов существуют у большинства европейских стран. В результате можно прийти к выводу, что евробюрократы искусственно усложняют и затягивают процесс выделения фондов.

Давайте проанализируем интересные цифры. Оказывается, что в Евросоюзе существует два вида бюджета – с точки зрения обязательств и с точки зрения реальных платежей. Бюджет с точки зрения обязательств принимается в рамках семилетнего планового периода и на основе заявленных проектов. А вот бюджет реальных платежей разрабатывается на основе утвержденных проектов, это реальные деньги, которые получат страны. Так вот, в 2016 году бюджет обязательств был равен 155 миллиардам, а бюджет платежей – 143,9 миллиарда евро. Разрыв – 11,1 миллиарда евро. А на 2017 год бюджет обязательств был принят в размере 157,86 миллиарда евро, а бюджет платежей – только в размере 134,49 миллиарда евро. Разрыв вырос до 23,37 миллиарда евро. Таким образом, в 2017 году все страны Евросоюза получат меньше денег, чем в 2016 году. И тут непонятно, каким образом Латвия собирается получить больше.

Также можно отметить еще одну проблему, которая актуализировалась в последние годы. Европроекты мало утвердить и осуществить. При реализации европроектов должны быть выполнены конкретные цели, чтобы деньги не были потрачены впустую. Типичный пример – скандальная система e-veselība, на разработку которой в Латвии было потрачено 10 миллионов евро. Но чтобы проект был завершен, эта система должна реально использоваться государством. Но сама система получила жесткую критику со стороны медицинских работников, и врачи не спешат ею пользоваться. В результате Латвия может потерять потраченные 10 миллионов. А если таких прецедентов будет много, то Латвию могут оштрафовать и снизить объем доступных средств на 6%.

В итоге, чтобы как-то улучшить ситуацию, ответственная комиссия Сейма решила взять крупные европроекты под свой контроль. Общая стоимость таких важных для Латвии проектов составляет 492,5 миллиона евро, в том числе: электрификация железнодорожных путей – 346,6 миллиона евро, строительство трамвайной линии в районе улицы Сканстес – 70 миллионов евро, строительство второго корпуса больницы им. П. Страдиня – 64,3 миллиона евро, санация Инчукалнского гудронного пруда – 11,6 миллиона евро. Именно эти проекты и должны быть утверждены в ближайшее время, поэтому комиссия раз в квартал будет получать отчеты о ходе реализации проектов.

При этом эксперты считают, что проекты по электрификации железной дороги и строительства трамвайной линии обладают повышенным уровнем риска, а у проектов по строительству больницы им. П. Страдиня и ликвидации гудронного пруда уровень риска оценивается как средний.

Особое место занимает проект Rail Baltica, в котором Латвия может претендовать почти на 900 миллионов евро. Так как проект является международным, то тут появляются дополнительные проблемы – каждая страна старается перетянуть одеяло на себя, чтобы урвать кусочек побольше. Договориться удается в самый последний момент – под угрозой того, что если проект сорвется, то денег не получит никто. Главные риски связаны с тем, что проект Rail Baltica будет реализован не полностью, а частично. Соответственно, и денег тоже будет выделено меньше.

Напоследок надо отметить и технические риски в освоении денег. Дело в том, что сейчас строительная отрасль практически полностью завязана на европроекты. А так как в последние годы количество проектов уменьшилось, то строители остались без работы. Например, слабые данные по ВВП 2016 года объясняют именно спадом в строительстве. А так как строители тоже кушать хотят, плюс семьи содержать надо, то большинство из них в поиске работы уехало из Латвии за границу. Если же запланированные проекты будут в Латвии утверждены, то объем строительных работ может резко увеличиться. Так, в 2016 году строители получили заказов на 121 миллион евро, но уже в текущем планируется прирост почти в три раза – 425 миллионов евро, а в 2018 году объем строительных заказов может составить 605 миллионов евро. И тут может оказаться, что работать просто будет некому, все разбежались, и тогда проекты будут сорваны.

В итоге, анализируя все вышеупомянутые риски, можно сделать вывод, что надеяться на резкий приток еврофондов в ближайшие годы не стоит. Тут надо стараться, что сохранить еврофинансирование на текущем уровне и не допустить дальнейшего снижения.