Личный опыт социализации осужденных: человека нельзя изменить, но ему можно подарить любовь 25

С 2017 года в Даугавпилсе 18 человек побывали в роли волонтеров-соратников осужденных и заключенных. У каждого из них была своя мотивация, цели, опыт, а также свои личные истории общения с подопечными. Такие ребята поделились размышлениями с порталом.

Жанис имеет волонтерский опыт не только в пробации:

„Все началось примерно 2 года назад, когда я из Краславы приехал в Даугавпилс учиться в университет на психолога, и мне захотелось заниматься чем-то общественным, связанным с помощью людям.

Считаю это своим долгом, своим вызовом. Про проект я прочитал. Сначала мне это показалось чем-то страшным, потому что это осужденные и первые мысли сразу – как так, это же “такие” люди - воруют, грабят, но потом я понял, что хочу получить этот опыт, анализировать и помочь этим людям, потому что они такие же, как мы, просто пошли немного не той дорогой. У меня есть знакомая с Красного креста, она мне сказала – попробуй, в итоге я решился”.

Жанис, как и другие волонтеры, был на обучении в Риге, где ему очень понравилось послушать про опыт тех, кто уже был задействован в проекте.

“Первая моя встреча с осужденными была в тот момент, когда мы по проекту пошли конкретно в тюрьму, и туда пришла молодежь от 16 до 24 лет, - вспоминает Жанис. - Мы все сидели за столом, и именно тогда я понял, что хочу быть поддержкой этих людей. Я увидел боль в глазах и какое-то чувство вины, эту потерянность и то, что эти люди закрылись в себе и просто ходят по кругу, не зная, что делать. И тогда я решил, что я попробую”.

Занимается волонтерством в пробации Жанис совсем недавно, у них с подопечным 16-тилетним парнем было только четыре встречи.

“Я уже прошел этот возраст, примерно понимаю, с чем он, как и любой подросток, сталкивается […] Моя цель – просто стать другом, который его поддержит. Мне очень нравится цитата, которую я часто слышу, участвуя в проекте – “Человека нельзя изменить, но ему можно подарить любовь, ему можно подарить поддержку, ему можно стать примером, обучить чему-то”. Мы можем быть людьми, которые направят”.

Жанис признается, что назвать подопечных открытыми к заботе сложно.

“У них очень много защитных механизмов, бессознательно они хотят коммуницировать, и об этом говорит много исследований. Именно мой подопечный хочет измениться. Он сейчас учится в техникуме. Но при общении он все-таки закрывается, есть барьеры, есть страх, он меня видит работником пробации. Я же пытаюсь ему создать среду, где мы просто с ним друзья. Вот я сейчас его познакомлю и со своими друзьями, мы вместе пойдем на каток. Я хочу показать ему, что можно жить по-другому. В нем есть много потенциала, я его хочу открыть – это одна из моих миссий, найти его способности, себя. Потому как он начинает это компенсировать алкоголем, курением. Он занимался футболом, потом сказал, что начал пить и забросил. И у него такие друзья, которые только и занимаются этим. Я же, как человек, который в городе старается принимать участие во всевозможный мероприятиях, сам люблю выступать, люблю КВН, хочу ему показать, что можно жить вот так”.

Изначально Жанис не планировал рассказывать друзьям, что его опекун – заключенный. Но круг общения Жаниса – это тоже волонтеры, поэтому отнеслись к новости спокойно, к тому же у них появился такой же мотив – помочь подростку. Из минусов волонтерства в Государственной службе пробации Жанис выделяет то, что опекун делает все “для галочки”.

“Когда я предлагаю куда-то сходить, он соглашается нехотя, ведет себя пассивно. А когда наше совместное время заканчивается, говорит - ну все, я к друзьям. У него отношение, что он участвует в каком-то проекте и все, нет интереса. Поэтому я сейчас обдумываю, как создать для него среду, чтобы ему самому было интересно”.

Но брать еще одного опекуна в нагрузку Жанис не спешит:

“Мне и сейчас предлагали взять опекунство над еще одним человеком, но я не хочу брать такую ответственность, потому как у меня самого мало времени – я учусь, работаю, занимаюсь волонтерством. Сейчас меня еще выбрали председателем Красного креста в Риге. Если же было больше времени, взял бы и второго. Ведь интересно посмотреть на человека, сравнить с другим, чем они похожи, в чем отличия”.

К слову, Жанис обращает внимание, что о проекте ресоциализации преступников в нашей стране очень мало информации.

“Можно хотя бы в школах, организациях, клеить афиши. Когда я учился в школе, не было такой информации, а мне бы уже тогда было интересно об этом узнать. Стоит образовывать молодежь, говорить, что такое волонтерсво, какие плюсы, минусы […] Мне самому не раз говорили – а смысл в том, что ты делаешь, ты работаешь, а тебе еще и не платят. Но я считаю, что надо в любой работе все надо делать от души. Например, не должен врач делать свою работу бизнесом: если будет бизнес, то уже будет другое отношение, как и психолог не должен делать бизнес на чужом горе. Конечно, у каждого своя глубина, причина, по которой он занимается волонтерством. Часто бывает такое, что человеку никто не помогал, теперь он хочет помочь, или что-то похожее случилось в его жизни, или какое-то чувство вины. Я считаю это своим хобби, которое приносит положительные эмоции”.

Над вопросом о том, что будет, если его подопечный не исправится, Жанис рассуждает философски:

“Нам рассказывали те, кто уже участвовал в таких проектах, что были случаи, когда молодой человек снова попадал в тюрьму. Я не хочу пока прогнозировать будущее, но я со своей стороны сделаю все, чтобы такого не случилось. Но если человек так захотел, то это его выбор”.