Сериал с Волочковой: Дашкова в ужасе

Один из соавторов сценария Владимир Железников (в титрах сериала он почему-то назван Валентином), уговаривая Дашкову продать права на экранизацию, аргументировал так: “Вот умрете – все равно вас будут экранизировать. Уж лучше при жизни – хоть на что-то сможете влиять”.

“О том, что главную роль будет играть Волочкова, я узнала из телевизионных новостей, – рассказала Полина Дашкова. – Балерину Волочкову я знала, но что такое актриса Волочкова, и представить себе не могла! Меня абсолютно отстранили от кастинга и съемочного процесса и даже не известили о тех изменениях, которые претерпел сценарий. Я просила показать мне режиссерский вариант – чтобы в случае чего снять свою фамилию из титров. Увы. Мне его так и не показали, аргументируя тем, что у съемочной группы нет денег на то, чтобы сделать ксерокопию. Когда же я вместе со всеми телезрителями увидела по телевизору результат… Я ожидала, конечно, что это будет плохо, но что это будет ТАК плохо, и представить себе не могла! Не буду давать вкусовых оценок, скажу только, что от первоначального текста и развития сюжетных линий не осталось ничего! Я не удивлюсь, если в финале убийцей окажется не тот человек, который был в романе, а кто-то из руководства Большого театра…”

С самых первых серий сюжет романа был изменен без всякой логики, пишет “Комсомольская правда”.

“Во дворе, где убили Глеба, на следующий день появляется еще один труп, – говорит Дашкова. – Я все пыталась понять: зачем? Направление расследования после этого должно весьма серьезно измениться. Но нет: это сделано лишь для того, чтобы герой истерически прокричал в кадре: “Ка-а-т-я-я!” То есть труп подложен, чтобы показать: и Калашников тоже любит Волочкову-Катю… В итоге то, что идет сейчас по телевизору, не имеет никакого отношения ни к моему роману, ни к тому сценарию, который я писала. Волочкова, конечно, гениально задирает ножку, я понимаю, что многим мужчинам это нравится, и единственная цель режиссера Али Хамраева – как можно больше показывать Волочкову во всех ее видах. Это – рекламный ролик, растянутый на 8 серий, но при чем здесь мой роман? Плохо, что все это показывали параллельно с прямой трансляцией той трагедии, которая происходила в стране. Мне было стыдно, хотя я не имею к этому никакого отношения и не я ставила это в эфир. Эти ножки, грудки, томность, обожающие мужчины и плейбойская патока в данной ситуации были абсолютно неуместны".