Согласны, но не обязаны
Из утвержденных по итогам саммита 12 документов самым чувствительным для России стало коммюнике по глобальной энергетической безопасности, которую Москва год назад предложила сделать основной темой саммита. На переговорах в воскресенье представители российской делегации предлагали западным партнерам сделку — договоренность о гарантированных поставках газа и нефти в обмен на обязательства обеспечивать на протяжении многих лет стабильный растущий спрос. Первое Москва называла “безопасностью поставок”, второе — “безопасностью спроса”. Фактически речь шла о введении частичного государственного регулирования на этом рынке.
Однако в итоговом коммюнике не оказалось ни обязательств покупателей, ни нашумевшего словосочетания “безопасность спроса”. Стороны лишь призывают к “эффективному доступу” на рынки энергоресурсов, прозрачности энергетических поставок и транзита.
В центре внимания — Ближний Восток
Повестка заседаний “группы восьми” была существенно изменена из-за ситуации на Ближнем Востоке.
“Мы находимся перед большим взрывом в регионе”, — крайне тревожно сообщил журналистам после переговоров французский президент Жак Ширак. По его словам, “восьмерка” единогласно одобрила внеплановое заявление по Ближнему Востоку, в котором от всех участников конфликта требуется немедленно прекратить боевые действия.
В заявлении прямо указывается возможность ввода миротворческих сил в Ливан. “Мы будем приветствовать рассмотрение Советом Безопасности ООН возможности международного присутствия для обеспечения безопасности”, — говорится в тексте. Как выяснилось, по требованию России из документа исключили любые упоминания о Сирии как участнице конфликта.
Неформальный Совбез
Как отмечает российское издание КоммерсантЪ, “саммит показал, что позитивная повестка диалога России с Западом, по сути, вернулась в состояние времен разрядки, а ее основным сюжетом снова становится нераспространение ядерного оружия”. “Восьмерка” в нынешнем формате перестает быть клубом единомышленников и движется в сторону “неформального Совета Безопасности ООН”, то есть будет функционировать не как механизм консолидации усилий Запада, а как круглый стол крупнейших мировых игроков", — пишет газета.
В связи с этим предложение британского премьер-министра Тони Блэра о необходимости расширения “клуба восьми” до “клуба тринадцати” (за счет присоединения “пятерки” — Китая, Индии, Мексики, Бразилии и ЮАР) становится все более актуальным. Комментируя вчера этот вопрос, президент России Владимир Путин пояснил, что сегодня трудно успешно решать какие-либо вопросы международного уровня без участия приглашенных стран. Кстати, вчера лидеры “пятерки” также прибыли в Санкт-Петербург в качестве почетных гостей саммита и провели совместное заседание с членами G8.
Вертолет не раздавит,антиглобалист не съест
Антон МУХИН, обозреватель Ежедневного журнала
Несмотря на более чем пафосную подготовку, петербуржцы не смогли почувствовать себя свидетелями геополитического события космического масштаба. И саммит, и антисаммит прошли мимо них.
К саммиту в Петербурге в очередной раз отремонтировали Московский проспект (поскольку это правительственная трасса, его приводят в порядок перед каждым более или менее важным событием) и открыли три объекта: два фонтана и “нечто”. Строго говоря, фонтаны открыли еще весной, но все знали, что делаются они “к саммиту”. Один из них — плавучий, он плавает прямо перед стрелкой Васильевского острова, и струи его вод закрывают всю панораму, считающуюся одной из визитных карточек города. Впрочем, работает он нечасто, и сразу после саммита его собираются закрыть на профилактику до следующего праздника — Дня военно-морского флота.
“Нечто” стоит на Московском проспекте и отдаленно напоминает большой транспарант, какие возили на машинах перед колоннами трудящихся на демонстрациях 1 мая и 7 ноября: большой земной шар, к которому прилеплена стрела, заканчивающаяся логотипом G8 с надписью “Санкт-Петербург”. При изготовлении конструкции обильно использована самоклеющаяся пленка золотого цвета, в нормальных условиях применяющаяся для оклеивания старых ободранных шкафов и табуреток. Выглядит все это настолько нелепо и чудовищно, что может быть оправдано только острейшим желанием городских чиновников потратить на украшение города как можно больше денег.
За неделю до саммита город был просто наводнен милицией — омоновцы в камуфляже и автобусы с номерами всех российских регионов стояли на каждом углу. “Прямо как в осажденном городе”, — сказала по этому поводу моя коллега. Тут мимо нее прошли, звеня наручниками на ремнях, еще трое ментов, и она, глядя им вслед, поправилась: “Нет, как в оккупированном”. Однако ближе к саммиту стражей порядка на улицах поубавилось, наверное, попрятались в засадах.
Поэтому среднестатистический петербуржец никак не почувствовал себя участником великого события. Даже пробок в городе было меньше, чем обычно: запуганные автовладельцы либо в массовом порядке выехали на дачи, либо оставались дома, так что ездить по Петербургу в дни саммита было одно удовольствие. Страдали в основном отдельные категории граждан: жители Стрельны, которые даже на собак должны были иметь специальные пропуска; любители виндсерфинга, поскольку акватория Финского залива была закрыта; и те, кому срочно нужно было куда-то лететь, потому что вместе с акваторией закрыли и воздушное пространство. Это, правда, не помешало разбиться в Пушкине (пригород Петербурга) военному вертолету Ми-8 как раз в тот момент, когда туда приехал Владимир Путин.
Даже антиглобалисты, способные превратить любую встречу “восьмерки” в яркий перформанс, не оправдали возложенных на них властями опасений. Как показала практика, главную угрозу лидерам G8 представляли не антиглобалисты, а отечественные военно-воздушные силы: летевший охранять Константиновский дворец штурмовик Су-25 упал под Брянском, хотя мог — непосредственно во время несения боевого дежурства — свалиться прямо на головы гостей президента Путина, а вертолет Ми-8 чуть не раздавил его самого.