Вчера в суде выступала свидетельница – невеста подсудимого миллионера Одерова – Елена Шушкевич. Выяснилось: у следствия имеются расшифровки ее бесед с людьми из полиции, Службы госдоходов и т. д Однако сама она ничего не помнит.
В деле о миллионной контрабанде нефтепродуктов, оказывается, тоже есть прослушки. И довольно яркие…
Учтем: нынешний «нефтяной» процесс осложняется тем, что параллельно ему ведется еще несколько расследований – с теми же персонажами в разных ролях. Так, г-жа Шушкевич – на этом суде просто свидетель – проходит в качестве подследственной по другому делу, связанному с нынешним. Поэтому в высказываниях она вчера была более чем осторожна… Получилось вот что.
Семейный нюанс
Елену Шушкевич вызвали первой из полутора десятков свидетелей по простой причине: у нее двухмесячный ребенок и времени на ежедневное посещение процесса мать не имеет.
Свидетельница начала с заявления:
- Я хочу отказаться от дачи показаний по этому процессу, так как речь идет о моей личной жизни. По закону обрученные приравниваются к супругам и вправе не давать друг на друга показания.
- Но ведь на досудебном следствии вы давали показания, они у меня есть, – отметила судья Климовича.
- Да, но тогда у меня не было права отказаться от дачи свидетельских показаний. Сейчас они у меня есть…
В итоге Елена Шушкевич согласилась отвечать на вопросы – за исключением тех, которые касаются г-на Одерова.
Прослушки: про голубого и бомжика
Допрос вел преимущественно прокурор Ивар Краузе.
- Собирали ли вы в 2005 – 2006 годах информацию о следствии в связи с фирмой Aijas nafta (фирма, через которую, согласно обвинению, осуществлялась контрабандная схема. – Авт. )?
- Нет.
- Я прошу суд зачитать разговоры, состоявшиеся в этот период по телефону между г-жой Шушкевич и работником полиции Иваром Б. – попросил прокурор суд.
Судья Климовича зачитала несколько бесед. Из них следует, что женщина, звонившая с телефона г-жи Шушкевич (предположительно она сама) крайне интересовалась ходом следствия и просила полицейского информировать ее о том, «как там что». Цитата:
«Е. Ш.: – Алло. У нас экономическая полиция весь вечер сидела, искала…
И. Б.: – Ничего не нашла, конечно?..
Е. Ш.: – Нет, вроде кое-что нашла. Ты можешь там узнать?
И. Б.: – Попробую…»
Через некоторое время с телефона Шушкевич на телефон полицейского пришла эсэмэска, в которой указаны фамилии полицейских, ведущих расследование. В свою очередь Ивар Б. в другом разговоре сообщает: «Ну вот добыл…», кратко излагает суть добытой информации и обещает ознакомить свою собеседницу подробнее.
Был зачитан и другой разговор – с некой Винетой из Службы госдоходов. Ее Елена Шушкевич (предположительно) просит об информации по процессу неплатежеспособности Aijas nafta. Плюс – разговор о фирме ES Vira, также фигурирующей в следствии. «Там директор тот же, что у нас раньше был. Бомжик», – поясняет предполагаемая Шушкевич.
Почему «предполагаемая»? Дело в том, что сама свидетельница признавать эти разговоры своими отказалась. Вернее, она выразила сомнение в их аутентичности: «Я не уверена, что это я». А также в том, что они добыты законным путем. А на регулярно повторяющиеся вопросы прокурора «Так был такой разговор или нет?» – отвечала одинаково:
- Я не помню.
Один из прозвучавших разговоров собрание даже повеселил. Обсуждался один из адвокатов по грядущему делу (присутствовавший вчера в зале). И предполагаемая Шушкевич поинтересовалась у собеседника:
«… – А он «цветной»?
- В каком смысле?
Ну… цвет у него есть какой-нибудь?
- А, ну да, наверно «цветной», ха-ха…
- Понятно, наши люди…»
Смеялись все участвующие в деле адвокаты, судья, заседатели, прокурор и даже (слегка смущенно) сама свидетельница. Однако когда ее спросили, помнит ли она такой разговор, г-жа Шушкевич ответила, что нет.
И о «параллельном деле»
- Вы проходите сейчас по какому-либо криминальному процессу, связанному с нынешним уголовным делом? – поинтересовался напоследок у свидетельницы адвокат Краузе.
- Я не буду отвечать на этот вопрос, – парировала Шушкевич.
Речь, по нашей информации, идет вот о чем. Елена Шушкевич вместе с еще одним человеком являются подследственными в деле о покупке за 500 латов документов у работника министерства обороны. Документы касались географического местоположения судна из «одеровского» дела на момент указанной в документах перекачки топлива: от того, вне территориальных вод Латвии или внутри них оно находилось, зависит юридическая трактовка операции.
…Допрос свидетелей продолжится сегодня.
Справка
Речь идет о крупной контрабанде нефтепродуктов, отмывании денег на сумму более 1 млн. латов и подделке документов. Как считает обвинение, организацией крупных незаконных сделок с нефтепродуктами занимался Валерий Васильев. Через оптовые фирмы он продавал АЗС контрабандное горючее. Дизельное топливо (около 1,7 млн. кг предположительно из Белоруссии) ввезли по железной дороге. Далее на него были оформлены фиктивные накладные.
Потом горючее по бумагам отправилось дальше – морем. Судно с «контрабасом» несколько раз выходило в море. И если судить по документам, топливо было перекачано на танкеры. Но, как выявило следствие, рейс осуществлялся с пустыми трюмами, документы были подделаны. А капитан корабля сейчас тоже находится под судом за контрабанду.
Реально же горючее осталось в Латвии – и было продано. Сделки проводились через фирму Aijas nafta и некую офшорную компанию. Причем продавали топливо несколько необычно – с помощью маскарада. Для того чтобы «изобразить» директора Aijas nafta и представителя офшорки, были наняты некие Райво Хорстс и Артурс Балюкевич – ныне обвиняемые. Как считает прокуратура, все указания они получали от Валерия Васильева.
Роль Одерова (по версии следствия): участие в «схеме» и прибылях…
Свою вину в этом деле, напомним, Владимир Одеров не признает. А вот Валерий Васильев – не только признает, но и готов возместить государству ущерб в размере почти 400 000 латов.