Заслуженного мелиоратора обвинили в том, что он незаконно установил трубу в отводном канале для паводковых вод. Они там не останавливались, не заливали соседей, которые появились в Малютках после того, как прораб Поздняк сдал именно здесь последний – советский и в своей жизни – объект и поставил среди первых свой дом на этой тогда еще не улице. Теперь, по прошествии десяти лет, она уже не называется улицей, хотя отвечает этим требованиям: имеет проезжую часть, освещение, а на табличках написано – улица Виегриежу. Так решила волость. Смешно, необъяснимо, но так есть.
Так вот, соседи решили вслед за Янисом Поздняком тоже установить трубы, состыковав их, кто как мог, с соседними. Получилось совсем не так, как у Поздняка, который строил объект с отводным каналом и трубой хоть и не на свои деньги, а за государственные, но на совесть. Как все делает по жизни.
И что вы думаете, когда обильные вешние воды не стали течь по трубам в сторону Даугавы, потому что уклон был верным не у всех, Поздняка подтопило. А ведь он просил соседа, который поставил дом позже, чтобы тот уложил трубу по правилам. Даже предложил свои услуги, которые был готов оказать бесплатно, привлекая к этому делу свою супругу, тоже мелиоратора с дипломом. Сосед заупрямился, сказал, что ему и так хорошо. А если в подвале Поздняка стоит вода, которая залила кочегарку, так это его личное дело. Три года терпел Янис, а на четвертый пошел в волость, к тогдашнему председателю, а ныне руководителю социальной службы волости Инаре Помяловой.
С того визита все и началось. Приехали проверяющие, но на подвал, залитый водой, смотреть не стали. Потребовали документы, акты сдачи-приемки, технический паспорт и прочее. Сказали, что этого мало. Нужно разрыть засыпанную трехметровым слоем земли трубу, заказать проект и строить заново.
Тогда и началась тяжба. Поздняк собирал свидетелей, строивших вместе с ним объект и тот самый канал и укладывавших трубу, возил их в Резекне, где заседает административный суд первой инстанции. Судья слушал речистого адвоката Думы, Инару Помялову, листал бумаги, затребовал архивные документы. И пришел к выводу, что власть права, а гражданин Поздняк – нет.
Дело пошло в Ригу, где те же доказательства были оценены с точностью до наоборот: ответчик Поздняк прав. Истцы приняли решение смиренно, оплатили государству все расходы по содержанию судей, а вот Поздняку компенсации никакой: ни моральной, ни материальной. Он не будет ее требовать, потому что для него главное, чтобы справедливость восторжествовала. Не хотел он ссориться с соседом, у которого уклон трубы был сделан наоборот и вода шла вспять – к Поздняку в подвал.
Не хочет он быть в контрах с еще одним новоселом, который так поставил свой дом с позволения районного архитектора, что ворота перегородили улицу. На них висит замок. Идти по прямой к автобусной остановке нельзя, нужно делать круг. Заезжать на машине можно только с одного конца, как говорят в Малютках. Причем нужно катить метров пятьсот до ближайшего перекрестка, потому что по замыслу того же архитектора проезда между домами не предусмотрено.
А если пожар, если “скорой” нужно подъехать или полиции? Ворота закрыли улицу как пробка, которую не вытащить в спокойное время, а если полыхнет, не дай Бог, как в России! Все эти доводы слышит не в первый раз от Поздняка новый управляющий волостью, уведомлены Поздняком и чиновники в краевой Думе, но миром решать посильные им проблемы не хотят. Остается идти в суд. Обращаться туда неугомонный Янис не спешит. Полагает, что пробьет он стену равнодушия своей напористостью и тем, что просит не за себя лично, а за соседей тоже, которые устно уполномочили Яниса, сказав: “Смело говори и от нашего имени! Подтвердим!” Он и старается, пообещав, что как только уберет ворота с улицы, все время без остатка будет посвящать внукам.