Жданок: имея большинство в Сейме, мы бы изменили Закон о гражданстве 52

Перед выборами в Сейм объединение выдвигало Вас на пост премьер-министра. Давайте пофантазируем и предположим, что выборы для «ЗаПЧЕЛ» прошли фантастически успешно и Вы стали премьером. Что Вы, будучи на этом посту, сделали бы прежде всего?

В августе, накануне выборов, нам стало ясно, что Латвия по стандартам политических дебатов приблизилась к Европейским. К сожалению, это касалось лишь латышских масс-медиа. Было много дебатов в прямом эфире на разных телеканалах и на государственном радио. В них принимали участие и лидеры партий. Тогда объединение и приняло решение, что я, как человек, возможно, более опытный и смотрящий на проблемы Латвии не только изнутри, но и из Брюсселя, буду участвовать в этих дебатах, как кандидат в премьеры. Я, конечно, понимала, что по рейтингам мы находились в пределах нужных для прохождения в Сейм 5%, но смотрела на наши шансы реалистично. Однако, мы хотели использовать все возможности и донести до избирателей наше видение, нашу предвыборную программу.

И что это могла бы быть за ниша?

Хотя бы тоже самое производство электроники, в чем мы были сильны или же экспорт образования. Кстати, экспорт образования можно было и сейчас начать развивать — то есть дать возможность получать высшее образование иностранным студентам и, прежде всего, из стран СНГ, ведь престиж европейского диплома играет большую роль. У нас в Университете на отделении политологии есть немало студентов из Средней Азии, стран Закавказья. Их обучают на английском, но ни студенты, ни сами преподаватели этим языком не очень-то хорошо и владеют. Думаю, образование на русском было бы более востребованным. Вспомним РКИИГА, в котором училось масса студентов не из Латвии.

…Ну и, если бы я бы премьером, то пригласила бы на помощь экспертов по разным вопросам. Да, наши министры имеют профильное образование, но этого недостаточно. С экспертами можно было бы как раз решить, в каком направлении двигаться Латвии, что развивать. Далее, следовало бы провести жесткую реформу управленческого персонал, ввести прозрачность уплаты налогов, задействовать бы для это бюро по предотвращению и борьбе с коррупцией, суды, прокуратуру. А что касается равноправия, если бы у нас было большинство в Сейме, мы бы изменили Закон о гражданстве.

К сожалению, во время этих дебатов журналисты не смогли подняться до уровня обсуждения стратегических проблем, а, в основном, уделяли внимание вопросами тактики: будем или не будем повышать тот или иной налог, будем или не будем приватизировать то или иное госпредприятие. Но ведь суть не в этом. Около 80% законов, причем, в основном, в экономике, в Латвии принимается не самостоятельно, а через Брюссель.

Суверенное же законодательство распространяется у нас лишь на наиболее болезненные для русских вопросы гражданства, образования, культуры и т.д. С учетом же того, что Латвия является должником, мы имеем очень узкий коридор для маневра в принятии важных для нас законов. Поэтому нам нужно было бы обсуждать, куда этот коридор ведет, куда нам двигаться.

Второй темой для обсуждения должен был стать вопрос — кто те лидеры, которые поведут народ. Если говорить о направлении, мы делали акцент на равноправии жителей Латвии. Ведь ликвидация неравноправия между двумя общинами могла бы сыграть очень большую роль.

Кстати, из-за такого разделения страдает и качество власти, поскольку из-за отстранения огромной части населения от политической жизни снизилась и конкуренция. Говоря же о лидерах, мы использовали слово «честность». Ведь не секрет, что доверие к власти потеряно, поскольку люди не верят в честность властей. Вспомним, хотя бы, информацию, которую публиковал Нео о зарплатах чиновников, растратах, массе рабочих мест, созданных для «своих».

Но, к сожалению, такого обсуждения не случилось. Все же эти обещания о налогах тех же Домбровсиса или Лембергса, как мы видим, ничего не стоят и сейчас о них никто и не вспоминает.
Говоря о стратегии, замечу еще, что за 20 лет Латвия для себя так и не определила какую-то нишу в ЕС, участок, который мы могли бы «застолбить».

Что, с Вашей точки зрения, сейчас правильно или неправильно делает премьер Домбровскис?

Повторюсь — нет стратегии. Кроме того, народ нервирует это шараханье с налогами. Например, у меня как депутата Европраламента есть помощники. Когда я каждый год приношу данные о корректировке этих налогов, в Европарламенте каждый раз удивляются, как часто у нас эти налоги меняются. Еще изменения в налогах могут привести к тому, что бизнес уйдет от нас, скажем, в Эстонию или Литву, значит, о налогах нужно договариваться и с соседями, то есть такие шаги нужно лучше планировать. А ведь нужно понять, с чего и кого мы будем брать налоги, то есть развивать налоговую базу, производство.
Надо сделать прозрачной систему госзаказов и активнее использовать европейские фонды. Здесь я не вижу никаких изменений, мы до сих пор не используем европейские деньги. Ко мне приходят предприниматели с прекрасными идеями, но доступ к Еврофндам для них закрыт стенами многочисленных наших агентств, которые распределяют европейские ресурсы.

Ну а что-то хорошее Вы можете сказать о нашем премьере?

Я имела возможность общаться с Валдисом Домбровскисом и наблюдать за его работой. Когда он работал в Комитете по бюджету, то был одним из разработчиков бюджетного пакета. Могу сказать, что он человек знающий, хороший специалист. Кроме этого, он очень скромен в личной жизни. Сам премьер как личность не вызывает отрицательных эмоций, хотя, возможно, ему не хватает креативности.