Филипп Строганов: «Правду о том времени узнаем не скоро…»

- Филипп Феоктистович, как это вы оказались в тот вечер не дома, а в Риге, рядом с эпицентром громких событий?

- Мне с моим коллегой Борисом Фершаловым выпало дежурить в нашей фракции, а дежурства в тот период были круглосуточными. Около восьми часов вечера мы вышли проводить журналистку, с которой беседовали в Доме политпросвещения (ныне Дом конгрессов). А заодно зайти в гостиницу Верховного Совета на тогдашней улице Горького переодеться.

- Об уходе из Верховного Совета ваши противники рассказывают всякие ужасные вещи: что вы ушли, «боясь штурма парламента армией», что вы «готовили заговор по свержению власти» и т. п.

- Все это ерунда! С того момента, когда мы отказались голосовать за ликвидацию Латвийской ССР и выход из Союза (сразу отвечу на еще одно спекулятивное обвинение – сделали мы это по предельно простой причине: наши избиратели ни таких наказов, ни таких полномочий нам не давали!), жить приходилось в атмосфере непрекращающегося морального террора. «Сторонники свободы и демократии» из НФЛ даже не предоставили оппозиционной фракции нормального помещения для работы. А потом начались просто хулиганские нападения: 12 января руководителя фракции Сергея Диманиса избили (в буквальном смысле) на ступенях Верховного Совета. Работать в такой обстановке было невозможно, и мы сняли помещение в Доме политпросвета.

- Вернемся к 20 января. Где застали вас первые выстрелы?

- Мы только успели свернуть на улицу Горького (ныне К. Валдемара), как прозвучала короткая автоматная очередь, два-три выстрела. И загромыхало… Мы бросились к гостинице и пока собирали в сумки какие-то показавшиеся нужными в той обстановке вещи, Борис включил телевизор. Так мы узнали, что перестрелка идет в районе здания МВД.

- Подождите, вы сколько времени шли до гостиницы?

- Мы практически бежали, так что минуты две-три.

- И за это время телевидение успело приехать на место перестрелки и дать «картинку» в прямой эфир?! Однако…

- Это еще не все загадки того вечера. Рядом с местом событий оказались едва ли не все аккредитованные в Риге журналисты. Включая европейских и программу «Взгляд» из Москвы. А едва мы вернулись в помещение фракции и стали обзванивать разные учреждения, чтобы понять, что же происходит, как перед зданием остановились две машины и из них вышли человек восемь в гражданской одежде и с автоматами. Когда они начали рассредоточиваться по парку перед нашими окнами, я решил пойти ва-банк и позвонил Ивару Годманису, у фракции был его прямой телефон. Потребовал убрать этих людей, сказал, что мы уже оповестили журналистов и своих сторонников о готовящемся на нас нападении.

- Какова была реакция премьера?

- Мне показалось, что он был растерян. Сказал, что это не его люди, что он не в курсе происходящего. Впрочем, через некоторое время автоматчики из парка исчезли. А еще минут через пять был звонок вахтеру, и человек, представившийся премьером, поинтересовался, есть ли около здания вооруженные люди.

- Вы впоследствии не пробовали говорить с г-ном Годманисом на эту тему?

- Пробовал, уже на другой день. Но он сказал, что не помнит ни о каком нашем разговоре…

- Так что же происходило в те дни в Риге? Хотя бы 15 лет спустя можно ответить на этот вопрос?

- Правду об этих событиях мы узнаем не скоро… Стремление скрыть все, что возможно, проявлялось практически с первых дней так называемого следствия. Несмотря на то, что этим занимались аж две прокуратуры – союзная и латвийская, расследование по сути дела закончилось ничем.

Никто не захотел дать ответы на целый ряд важных вопросов: кто выстрелил первым, кто вел огонь с Бастионной горки, вообще кто, куда и откуда стрелял, какие вооруженные формирования (кроме собственно МВД) были у правительства Латвии, у НФЛ, у Гражданских комитетов? А они были – только в тот роковой день омоновцы задержали двух боевиков с оружием и рациями. Если допустить, что союзная прокуратура не стала «копать» потому, что были виновны спецслужбы Москвы, то что мешало раскрыть правду латвийским следователям? Думаю, не раскроют, пока у власти наследники Народного фронта.

- А вас и дальше будут выставлять виновниками: НФЛ «ненасильственно сопротивлялся», а вы…

- А мы вечером 20 января под аккомпанемент автоматных очередей буквально умоляли оперативного дежурного Прибалтийского округа и дежурного военного комиссариата (чье здание находилось в зоне перестрелки), чтобы ни один военный не вышел за территорию части с оружием, что это провокация и от них только этого и ждут. Наша совесть и наши руки чисты.

Кстати


Благостную картину всеобщего балтийского непротивления злу насилием еще несколько лет назад серьезно подпортил отставной начальник Службы охраны края Литвы (была у них в 91-м году такая организация, прообраз будущих силовых структур). Рассорившись со своими соратниками, он сделал несколько скандальных разоблачений. В частности, он сказал, что действия против СССР в Прибалтике поддерживались Москвой – той частью руководства Союза, которая сделала ставку на его распад; что о проведении силовой акции в Вильнюсе их предупредили заранее. Поэтому удалось не только организовать толпы людей на улицах для ненасильственного сопротивления, но и расставить на крышах своих снайперов – чтобы жертв было побольше и весь мир увидел наконец «зверства Москвы».
<IMG SRC=“http://www.chas-daily.com/win/2006/01/20//ppic/.gif” WIDTH=1 HEIGHT=15 BORDER=0>
Кто стрелял у МВД?. Другие материалы >>