Наш паровоз, вперед лети…

В данном случае не только не грех, но и долг — долг духовный и гражданский, когда зло рядится под Добро, а ложь выдает себя за Истину.

Как все начиналось

Весной 91-го бывший партийно-хозяйственный актив Латвийской ССР, вкусивший сладость собственного суверинитета, на волне всеобщей эйфории от независимости под шумок растаскивал все, что глянулось его наметанному хозяйскому глазу. Получив неограниченную власть в стране, «слуги народа» в первую очередь позаботились о собственном благополучии, обеспечив себе депутатскую неприкосновенность и сформулировав четкий критерий заработной платы в стране: у трудящихся на производстве она должна зависеть только от эффективности труда работников, у медработников, учителей, ученых и других категорий бюджетных организаций она должна зависеть от возможностей государственного бюджета. Заработная плата депутатов ни от чего не должна зависеть и определялась исключительно волею самих депутатов. Они не обошли себя и возможностью вояжировать по собственному усмотрению по всему белу свету, конечно же, «в интересах государства», не считаясь с расходами.
Принимаемые в стране законы писались с таким расчетом, чтобы не обойти и свои собственные интересы. К примеру, принятый закон «О государственном предприятии» наделял хозяйствующие субъекты такой степенью свободы, которая исключала возможность какого бы то ни было государственного вмешательства в их деятельность. Руководствуясь исключительно «благими намерениями», власть сплошь и рядом назначала на руководящие посты госпредприятий «свои» национальные кадры. Ушлые назначенцы, едва приняв должность и «присосавшись к государственному вымени», материальные и финансовые средства, выделяемые государством на развитие и модернизацию производства, стали перекачивать в создаваемые при самих производствах частные структуры — IU, SIA и акционерные общества. Нетрудно догадаться, кто были истинными владельцами всех этих структур. В результате такого «хозяйствования» многие предприятия, приносившие до этого миллионные прибыли в государственную казну, один за другим вдруг становились банкротами и «прихватизировались» за бесценок. Потерявших работу трудящихся просто выставляли за ворота, лишая их всякой доли на общественную собственность. Эта же участь постигла и наш флагман латвийской промышленности завод «Химволокно».
На фоне разрушающейся и расхищаемой государственной собственности, как грибы на ровном месте, стали появляться коммерческие банки и другие коммерческие структуры. У финансистов есть расхожая фраза: «деньги – кровь экономики». И это действительно так. Но поскольку процесс «кровообращения» в стране (с попустительства властей) функционировал в автономном режиме, в отрыве от реальной экономики, это способствовало совершению различного рода махинаций с недвижимостью, финансовых афер и экономических преступлений, поразивших республику в середине 90-х годов. В итоге такого руководства страной небольшая по численности правящая верхушка, включающая в себя финансовых и промышленных воротил, сконцентрировала в своих руках львиную долю государственных материальных и финансовых средств, обобрав большую часть народа Латвии, которая на сегодняшний день оказалась за чертой бедности. Фактически депутаты Сейма, узаконив себе с помощью Сатверсме ничем не ограниченную власть, превратили себя в «священных коров», а народ Латвии из единственного источника власти и единственного суверенного субъекта права в своей стране — в безгласый субъект права.

К чему пришли

Конечно же, обманутый народ не желал мириться с такой социальной несправедливостью. Со справедливыми требованиями трудящиеся собирались в пикеты у ворот остановившихся предприятий, в разное время выходили на забастовки то медработники, то педагоги со школьниками, то полицейские, то пенсионеры, но поскольку желанного улучшения жизни ни пикеты, ни забастовки не давали, народ (особенно молодежь) в поисках лучшей жизни двинулся в сытую Европу и Америку. А со вступлением Латвии в Евросоюз это стихийное движение приобрело характер цепной реакции. Живой пример соседа, друга детства, одноклассника или сокурсника по вузу, возвратившегося из-за рубежа с толстой пачкой долларов или евро, заработанных за несколько месяцев, действует лучше любой рекламы и является убедительным доводом бесперспективности труда в своей стране. Многие юноши и девушки, выехав за рубеж, обзавелись там семьями, рожают детей и не собираются возвращаться обратно.
Сказочно разбогатевшая правящая верхушка настолько оторвалась от реальной жизни народа, что до конца не осознает и не контролирует сложившуюся в стране ситуацию. Живя как бы в абстрактном мире, власть находится не в Риге, а где-то на Марсе и сквозь пыльные иллюминаторы космического корабля под названием «Сейм» в упор не видит толпы народа, копошащихся у мусорных контейнеров, не замечает завшивевшую и спившуюся латгальскую глубинку, полураздетых нищих стариков и старух, стоящих с протянутой рукой у ворот храмов и супермаркетов. И даже если власти предложить «спуститься» на землю и показать реальных рабочих с ЛРЗ, получающих месячную зарплату в 60 латов, показать женщин, занимающихся каторжным трудом на частной лесопилке и получающих нищенскую зарплату, которой едва хватает на оплату коммунальных услуг, показать молодую девушку, которая проработав в кафе посудомойкой, получила месячную зарплату аж в 20 лат, власть этому не поверит. «Непогрешимые» законодатели страны посчитают это розыгрышем или подставою, но никак не реальностью. Им просто не понять, что даже эти несчастные 20 латов яунаглонской посудомойке честным трудом заработать больше негде. Властные мужи пребывают в твердой уверенности, что минимальная зарплата в республике – 105 латов, а средняя зарплата – вообще три сотни. Конечно, если к зарплате столичного чиновника приплюсовать 20 латов посудомойки, то на 300 «средняя» потянет. Но оставим лукавую цифирь, ею может манипулировать любой клоун из цирка. Есть интегральный критерий, перед которым не устоит никакая ложь. Критерий этот – условия, в которых живет основная масса населения. Сыта ли она, одета ли, защищена ли от произвола чиновников, чувствует ли себя в безопасности и уверенности в завтрашнем дне? И если по этому показателю сравнить Латвию, то вряд ли найдется в Евросоюзе государство, стоящее в списке после нее.

На что надеяться?

Правительство надеется поправить сложившуюся ситуацию в стране за счет привлечения инвестиций с Запада. Но «архитекторам демократии» из США и Евросоюза экономически сильная Латвия и ее независимое руководство вовсе не нужны, а иначе бы и не разваливали все в стране под их диктовку. Кроме того, у стареющей Европы есть свой собственный интерес, чтобы поток рабсилы с Востока не иссякал. Так что в смысле инвестиций Латвия может «отдыхать». Волевым тоном приказать частным структурам повысить зарплату трудящихся власти тоже не удастся, ибо придется нарушить ею же утвержденный Закон «О свободе субъектов хозяйствования». Накручивать до бесконечности и так непомерные налоги, чтобы пополнить госбюджет – значит, еще более усугубить ситуацию. Выходит, куда ни ткни – везде замкнутый круг.
Реальный результат в улучшении жизни трудящихся мог бы дать государственный сектор экономики, в который Минэкономики могло вкладывать целевые дотации из стабилизационного фонда Европы и регулировать заработную плату рабочих с тем, чтобы заинтересовать народ трудиться на себя, а не на заграницу. Но вот беда – госсектора экономики нет! Вливать же целевые дотации в частный сектор — все равно что носить воду в решете. После выхода Латвии из СССР пронырливые «грызуны», именующие себя бизнесменами, растаскивали госсобственность за бесценок. Но назад эту собственность даром отдавать никто не собирается, а выкупить ее у новых владельцев у правительства нет средств.
Кабинет министров и глава государства наконец-то начали понимать, что нужно что-то делать, но четкого и однозначного понимания, образно говоря, на какую педаль давить: газа, тормоза или сцепления, – еще не достигли.
И пока они придут к единому мнению и начнут адекватно реагировать на сложившуюся ситуацию, закон инерции снесет локомотив с названием «Латвия» еще более вниз. Да к закону инерции прибавится ряд объективных процессов, происходящих в стране и за ее пределами. К 2010 году, с вводом в строй Ново-Лугского морского терминала в районе Петербурга, Латвия лишится транзита российских грузов, как с введением в строй морского трубопровода Россия – Германия прекратится и транзит российского топлива. Все это более чем болезненно отразится на госбюджете. Кроме того, в ближайшее десятилетие достигнет пенсионного возраста поколение латвийцев, рожденное в наиболее благополучные по рождаемости 50-е годы и составляющее сейчас основной костяк трудоспособного населения. Вследствие этого в Лавтии сложится ситуация, когда пенсионеров будет гораздо больше, чем трудящихся. Чем это грозит любому государству – нет нужды никому доказывать.

А пока что власть, инстинктивно чувствуя надвигающуюся опасность, в целях пополнения заначки на «черный день» повсеместно увеличивает себе оклады. А это верный признак, что «черный день» – не за горами.