Европейские зеленые призывают сохранять национальное и культурное многообразие Европы. Латвийские русские говорят об этом уже 15 лет
Организаторы вынесли на обсуждение два вопроса. Первый: как членство в ЕС влияет на региональное развитие и укрепление мультикультурализма – на примерах Каталонии, Уэльса и Южного Тироля. Вопрос второй: экологические и политические аспекты строительства Северо-Европейского газопровода.
Смелость города берет
По первой теме получилась очень интересная и острая дискуссия. Ее открыл евродепутат Бернат Жоан И Мари, представляющий Республиканскую партию Каталонии. Он напомнил о том, как каталонцы страдали под испанским гнетом начиная с XVIII века. С горьким юмором Бернат рассказал о том, как его народ в свое время обращался к британцам и австрийцам с просьбой… завоевать его – он был готов повиноваться кому угодно, только не испанцам.
Чудовищная якобинская унитарная схема «Одно государство – один народ – один язык» уходит в прошлое, это тупик, – сказал г-н Жоан И Мари. – Мы отличаемся друг от друга, но это не должно отражаться на наших правах. Сегодня мы в шаге от полной автономии Каталонии. У нас есть общее с латвийской ситуацией – например, государственный язык у меня на родине – испанский, хотя в Каталонии испанцев немного. На национальном уровне мы свои проблемы решить не могли, потому народ возлагал надежды на Евросоюз. Эти надежды понемногу оправдываются. Мы, европейские зеленые, должны радеть не только о сохранении флоры и фауны, нам нужен такой же «экологический» подход к этническому богатству и многообразию.
Джил Эванс от Партии Уэльса тоже коснулась некоторого сходства своей ситуации с Латвией.
Поколение наших дедов стало последним, кто говорил на родном валлийском языке, – сказала Джил. – Родители воспитывали нас уже в другом ключе: «Хотите чего-то в жизни добиться, переходите на английский». В результате язык на время исчез – особенно в промышленных зонах. И в школах детей даже наказывали за использование «непонятного языка». С 60- 70-х годов прошлого столетия люди начали требовать больше прав. Мы проводили массовые демонстрации. Родители потребовали образования на родном языке, школьное движение ширилось, и правительство начало учитывать наше мнение. Появились не только отдельные предметы, но и целые школы с обучением на валлийском языке. В 90-е годы председатель моей партии пригрозила голодовкой, если в регионе не будет создан ТВ-канал, вещающий по-валлийски, и правительство уступило. Были у нас и массовые акции за придание нашему языку официального статуса. Теперь все государственные органы работают на двух языках, и, надеемся, очень скоро мы сможем пользоваться своим языком на уровне Европарламента.
Крушение иллюзий
- Когда-то 90 процентов нашего населения говорило по-немецки, – взял слово Сепп Кусташер из Федерации зеленых Италии, немец из Южного Тироля. – После Первой мировой войны нас присоединили к Италии, и итальянские фашисты использовали метод отрицания всего «чужого» – школьные учителя заставляли маленьких немцев говорить по-итальянски, Иоганнов переделали в Джованни. Но в результате борьбы за свои права ситуация стала меняться. В 1976 году был принят закон, согласно которому госструктуры были обязаны стали обслуживать население на двух языках.
Помощник Татьяны Жданок в Европарламенте Мирослав Митрофанов в своем сообщении высказал мнение о том, что Европейский союз сделал очень мало для разрешения ликвидации массового безгражданства. Он признал, что под давлением европейских структур произошла либерализация языкового законодательства еще до вступления Латвии в ЕС – в 2001 году.
bq, Многие коллеги критиковали нас за то, что мы всерьез говорим об официальном статусе для языков нацменьшинств в пределах ЕС, – признался Мирослав. – Нас убеждали: «Никогда каталонский и валлийский не будут использоваться в государственных органах и никогда им не звучать в Европарламенте». Но за последние годы произошли громадные изменения в этой области. Это дает нам основания рассчитывать на те же подходы и в отношении себя.