Если точнее — популяция рыбки в естественных условиях находится под угрозой исчезновения. А мы с вами практически забыли нежный вкус этой особи, чье место на наших прилавках прочно заняли норвежский лосось и соседская же форель, выращенные в искусственных водоемах на кормах с красителями.
Логично было бы предположить, что похвальную инициативу WWF поддержат соответствующие ведомства страны. И они не остались в стороне. К примеру, министр среды Раймонд Вейонис напомнил, что уже со времен романа “Сын рыбака” все и так считают лосося национальным символом, не зря же и на латовой монете он увековечен. Что же касается присвоения официального статуса, то тут глава министерства предложил устроить конкурс, определив в его ходе, какая рыбина удостоится такой чести. И пообещал всяческое содействие со своей стороны. Позицию коллеги полностью разделяет министр земледелия и товарищ Вейониса по Союзу “зеленых” и крестьян Мартиньш Розе, также уверенный, что к выборам рыбы-символа надо подходить через конкурс и выяснение общественного мнения. А вдруг у вимбы или угря окажется больше шансов на почетный титул?
При этом оба министра даже не заикнулись о главном — о программе, способной спасти популяцию дикого лосося в стране. Например, предусмотрены ли в бюджете средства для создания условий по его выживанию, выращиванию молоди, сколько и когда применялось санкций против тех, кто губит водоемы промышленными отходами? Или все эти необходимые меры компенсируются ежегодными осенними облавами под девизом “Лососю — быть!”, когда полицейские десанты охотятся за браконьерами?
Когда-то Латвия гордилась колхозом “Банга”, в котором для всего Союза разводили мальков деликатесной рыбы. Все это осталось в прошлом. В новой жизни страна только что без боя отдала под нож ЕС свою сахарную отрасль. При таком подходе к национальному достоянию лосось тоже скоро станет лишь картинкой на лате. И то — до введения евро.