110 лет назад, и после введения в 1897 году в Витебской губернии казенной продажи вина, Двинск по-прежнему оставался одним из «пьющих» городов на ее территории.
11 февраля 1902 года двинским городским судьей разбиралось дело по обвинению в тайной торговле спиртными напитками мужа и жены, проживающих в Подмогильной слободке. Теперь это район Молкомбината. В их квартире акцизным чиновником было найдено несколько бутылок пива и казенного вина.
Виновность обвиняемых была доказана свидетельскими показаниями, и они были приговорены к тюремному заключению на 8 месяцев. Несмотря на такие строгие меры, в Двинске и его округе процветало пьянство, а также официальное и подпольное производство спиртных напитков.
Ранее, 23 июля 1846 года, когда обсуждался вопрос об открытии новых питейных заведений в Динабурге, император Николай I отказал в увеличении их числа на том основании, что в городе и так «чрезмерно распространено пьянство».
По городу насчитывалось более сотни «точек»
Трезвенническое движение в Российской империи (1858-1860), возникшее сначала в Ковенской, потом Виленской и Гродненской губерниях, через год распространившееся на десятки других, в Двинске наоборот пробудило к жизни открытие пивоварен и винно-водочных производств.
1859 год — Х. Машдова на Петербургской улице открыла водочное производство (2 работника), Х. Магид основал водочное производство уже с 6 рабочими, 1860 год — Ш.Гурвич в Гайке открыл крупную пивоварню (21 рабочий), производящую 75 тысяч ведер пива в год. К началу Второй мировой войны гурвичская пивоварня уже давала 2-3 тысячи литров пива в день. А далее понеслось — пивоварни на Петербургском шоссе, на Ковенской, Шоссейной и Псковской улицах, спиртоочистительный и винокурно-дрожжевой заводы в Калкунах.
Введение в начале ХХ века винной монополии часть двинской лирически настроенной интеллигенции поначалу восторженно приветствовала — эта реформа должна была привести, по ее разумению, к уменьшению народного пьянства. Однако четырехлетнее существование монополии доказало, что их ликование по поводу наступающей эры всеобщей трезвости, было преждевременно и безосновательно.
К 1901 году в Двинске махровым цветом расцвело корчемство, иначе говоря, тайное производство и торговля водкой и другими напитками, составляющими монополию казны или обложенную акцизным налогом: едва ли находилась в городе улица, на которой не было бы дома, где в любое время дня и ночи можно получить сколько угодно пива и вина. На бойких улицах таких точек было более десятка, а всего по городу их насчитывалось более сотни. Самых широких размеров торговля достигала в двинских домах терпимости, где на напитках ухитрялись наваривать до 100 процентов прибыли.
Для многих двинчан незаконная торговля спиртным являлась единственным делом, обеспечивавшим недурной постоянный доход. Чаще всего местные владельцы притонов продавали вино в запечатанных бутылках с надбавкою 5-10 копеек против казенной цены, но были места, где вино продавалось графинчиками и рюмочками — в зависимости от достатка покупателей, чаще простого люда. Да и где еще с закрытием кабаков, народу можно было потолковать об общественных делах и делишках, выслушать новости и самому высказаться, узнать у бывалых людей про «турку, коварную англичанку и прочее»? В Двинске жизнь притонов, заменивших народный дореформенный кабак, была поразительно наглой и откровенной. Средь бела дня к притонам по очереди подъезжала телега, выгружались бутылки с пивом, загружались пустые, и возчик, не спеша, направлял повозку к следующему притону. Судя по смелости торговцев, полицейский и акцизный надзор никакой опасности для них не представляли.
Пьянство передавалось по наследству…
Одним из первых российских государей, который считал, что всяческие бунты и волнения напрямую связаны с потреблением народом горячительных напитков, был царь Алексей Михайлович. В 1652 году им был созван Земский собор, получивший название «собора о кабаках». После всестороннего рассмотрения на нем последствий народного пристрастия к спиртному было решено ограничить число питейных заведений, о чем и издали соответствующий указ, где говорилось следующее: «В Великий пост, Успенский даже по воскресеньям вина не продавать, в Рождественский и Петров посты — по средам и пятницам». Но сколько-нибудь значимых результатов эти ограничения не дали.
Надо отметить, что только церковь была последовательна и непреклонна в оценке этого греха («упившихся до смерти» запрещали даже отпевать и хоронить в кладбищенской ограде), государство обычно закрывало глаза на сей недуг — слишком большие средства оно получало от винной торговли. Более того, доходы от винной торговли при Екатерине II составляли треть государственного бюджета, а в 1862 году — уже половину, при Николае II — больше половины всех поступлений в казну. Такой «пьяный» бюджет был рекордным для Европы. И народ потреблял… Ведрами, бочками. Привычка к пьянству передавалась по наследству, словно семейная реликвия. И пословицы сочиняли такие: «Кабак да баня, табак да баба — что еще надо?»
Двинчане с пьянством боролись по мере своих сил, и, пожалуй, успешнее всего на Гриве. Так, существовавшее в начале ХХ века Гривское общество попечительства о народной трезвости пыталось открывать чайные и библиотеку, чтобы отвлечь гривчан от пагубного порока. Кстати, даже на маленькой Гриве до введения казенной продажи спиртного существовало 12 трактирных заведений, одна гостиница и одна питейная лавка, после реформы в 1901 году остались 2 казенных винных лавки, 2 пивных, гостиница, трактирное заведение и два заезжих дома без продажи спиртного.
Лечились от пьянства двинчане порой самыми простыми методами. Начало ХХ века, в феврале термометр в Двинске показывал плюсовую температуру. На одном из городских кладбищ тихая старушка собирала в платочек песок с могилки. На вопрос любопытного сторожа она ответила, что этот песок хорошо действует: если на кого посыпешь потихоньку — тот не будет ни пьяницею, ни буяном, а будет вообще смирный человек.
P.S. «Наша Газета» благодарит краеведа Залмана Якуба и Даугавпилсский краеведческий и художественный музей за помощь в подготовке материала.