Найденные
В последние дни СМИ распространили две радостные новости: нашлись две объявленные в розыск девочки.
5 мая около полудня в полицейский участок Елгавы была привезена пропавшая двумя днями ранее 8-летняя Анна Мелнгалве.
Она ушла из дома, отправилась в школу, однако там так и не появилась. В полицию мать ребенка обратилась лишь вечером 4 мая. По предварительной информации, «похоже, ребенок просто сбежал от строгой матери…» Как стало известно полицейским, Анна говорила о своем нежелании возвращаться домой из-за того, что ее может наказать мать. Учителя также рассказывают, что «в последнее время она была рассеянная».
После того как девочка нашлась, полиция предприняла проверку: где она бродила и не случилось ли с ней чего-нибудь плохого? Оказалось, нет, не случилось. Вот что рассказала нам пресс-секретарь госполиции Иева Рекшня:
- Девочка ходила по дворам, рассказывала людям, что не хочет идти домой, что ее притесняют. Люди верили, давали ей переночевать… Все с ней обошлось благополучно. Просто решила на время побыть без мамы.
А 7 мая полиция нашла другую девочку – постарше, пропавшую 27 апреля. 17-летняя Ласма пропала в Риге, куда прибыла потусоваться. Последний раз ее видели в «Ориго» на вокзале, после чего она в Тукумс не приехала и вообще исчезла. Где все это время девочка бродила? На этот счет Иева Рекшня деликатно поясняет:
- Она, так сказать, «пошла в жизнь»: не хочу домой – и все.
Топ-100 пропавших: почти всех находят
Вообще-то в нынешней медиа-волне сообщений о пропавших детях есть немалая доля спекуляции. Дети пропадают в Латвии регулярно, и в этом году едва ли чаще, чем во все предыдущие. Просто теперь чуть ли не каждый случай появляется в газетной хронике и на ТВ…
По словам полицейских, в списке пропавших по республике в среднем постоянно фигурирует около ста лиц младше 16 лет. Но этот список меняется едва ли не ежечасно: кто-то находится, кто-то теряется… Подавляющее большинство пропавших – это сбежавшие из интернатов (что не удивительно, учитывая условия, в которых там держат детей) и от неблагополучных родителей, которые детей в лучшем случае поколачивают и недокармливают.
Меньшинство составляют дети, которым просто нравится уличная жизнь, что называется, «трудные» подростки. Для проявления их дурных наклонностей нынешняя социальная матрица предоставляет широчайшие возможности – вот они и реализуют себя в бродяжничестве (а также в мелком криминале и проституции: не так давно была осуждена целая сутенерская семья, торговавшая на шоссе у Личи 14-летними детдомовками. Девочки пользовались у «приличных» проезжающих высоким спросом).
Те, кого не находят
После опубликования цифр (с начала года в розыск подано 40 пропавших несовершеннолетних) в ряде СМИ появились разговоры о «новом Чикатило». Однако, как отмечает Иева Рекшня, на сегодня лишь три случая пропажи детей содержат в себе признаки, по которым можно предположить сексуальное преступление. Не исключено, что за все три исчезновения несет ответственность один и тот же человек.
Это исчезновение 17-летней Лауры Страздини, 16-летней Анны-Марии Индане и 13-летней Юстины Легздини. Во всех трех случаях есть общие черты.
Во-первых, девочки не страдали склонностью к бродяжничеству, не имели особых конфликтов со своими родителями и так далее. Во-вторых, все они из глубинки. В-третьих, все они пропали одинаково: поймав какую-то попутку по дороге в школу или из школы (в провинции это обычное дело – регулярные автобусные линии держать слишком дорого, поэтому желающие добраться из своего городка в какой-то другой почти всегда просто ловят машину).
- Возможно, все три случая связаны, – констатирует Иева Рекшня. – Две девочки пропали в Айзкраукльском районе, Юстина – в Инчукалнсе. Но в Латвии, знаете, все поблизости…
Что делать
Власть в последние дни дала немало советов населению, как уменьшить количество исчезающих. В частности, не пользоваться попутками (это они советуют жителям тех районов глубинки, где почти нет общественного транспорта и плохо с деньгами), а также «внимательнее следить за своими детьми». И вообще, как на днях отметил министр по делам семьи Айнарс Баштикс, в более развитых странах ЕС дети пропадают куда чаще, чем у нас. В Британии, к примеру, просто на порядок больше. И ничего.
Что ж, еще несколько лет назад полиция законно гордилась высокой по сравнению с западноевропейской раскрываемостью преступлений. После того как в 2006-м раскрываемость упала вдвое, Латвия значительно приблизилась к среднеевропейскому уровню.
Портрет гипотетического маньяка 2007
За последний год латвийские суды вынесли шесть приговоров насильникам малолетних. Судя по ним (подробности преступлений по понятным причинам не разглашаются), средний латвийский сексуальный маньяк-педофил таков:
возраст – от 29 до 40 лет,
образование – среднее или среднее специальное,
ранее судим (как правило, за схожие преступления, но не обязательно)
имеет работу,
в разводе,
житель провинции, но работает в Риге.