Политики затягивают строительство электростанции
Давняя проблема
Про энергетический кризис никто не скажет, что он подкрадывается незаметно. Замаячил он, еще когда страны Балтии засобирались в Евросоюз, а тот настоял на закрытии Игналинской АЭС в 2009 году, предоставив Литве, а заодно и Латвии 10 лет на поиски альтернативы. С той поры и ищут.
…Одно время ставили ГЭС на малых реках. Проект связывают с именем супруги Айгарса Калвитиса, который вроде бы использовал политические рычаги для его продвижения, игнорируя мнение специалистов. А те утверждают, что при годовой потребности в 700- 800 МВт станции могут дать максимум 80 МВт, чего хватает разве что на десяток ближайших хуторов, зато непоправимого вреда речушкам малые ГЭС приносят предостаточно, а произведенная ими электроэнергия в 2- 2,5 раза дороже.
Потом возникла идея “Четыре страны – одна АЭС”. Пять лет делили шкуру неубитого медведя: Польша, Литва, Латвия и Эстония выясняли, кто и сколько получит электроэнергии. В цене не сошлись, и проект умер, не родившись.
Тем временем Эстония договорилась о прокладке кабеля из Финляндии. Во время недавнего визита президента Затлерса в Клайпеду латвийская сторона попыталась договориться с Литвой о прокладке общего кабеля из Швеции, но литовцы заартачились, и “кабельный” вопрос завис, подтвердив заодно, что балтийское единство, как и европейское, – это миф.
И снова АЭС
И вот на днях министр экономики Каспарс Герхардс объявил, что Академия наук приступила к исследованию возможностей строительства в Латвии атомной электростанции. Уже провели опрос и узнали, что народ относится к АЭС крайне негативно, как, впрочем, и к угольным или газовым электростанциям, а предпочитает т.н. зеленую энергию. Но все-таки, добавил министр, надо обобщить все возможности, предлагаемые технологии, в частности, опыт французских фирм, которые строят АЭС уже четвертого поколения.
Но пока искали альтернативу Игналинской АЭС, выстроилась длинная – более 90 заявок! – очередь из желающих обзавестись собственными АЭС. Грамотных же специалистов-атомщиков не прибавляется, мощности атомного машиностроения не увеличиваются. Так что проект отодвигается на долгие годы, а электроэнергия требуется уже сегодня, ее потребление увеличивается ежегодно на 3- 5%, и это при слаборазвитой промышленности.
Министр Герхардс не однажды высказался в пользу ТЭЦ на биомассе, дескать, этого добра у нас хватает. Но, во-первых, для производства биомассы нужна электроэнергия, а она в дефиците. А во-вторых, для достаточно мощной электростанции биосырья не так уж и много. Разве что все пустующие поля засеять рапсом, да еще и хлебное зерно пустить в энергодело. Есть, правда, тогда нечего будет. Вот и Евросоюз притормозил, столкнувшись с проблемой голода, вызванной в немалой степени тем, что в некоторых странах на биотопливо пустили хлебное зерно.
Кому выгодно?
Основные дебаты, а точнее, драки идут, как говорится, под ковром, потому что энергетический рынок – сфера весьма прибыльная. И отстаивая или оспаривая тот или иной проект, стороны имеют в виду главное: кто будет строить, кто поставит турбины и прочее оборудование? Россия, Германия, США?
Угольный проект, полагаю, выгоден Германии, которая “привяжет” Латвию не только силезским углем, но и уникальными очистными сооружениями, стоимость которых пока даже не обсуждается. Германия, пожалуй, первая в мире научилась превращать вредные выбросы угольных ТЭЦ в газ. Активность проявляют и США, точнее, посол Ларсон, лоббирующий интерес некоторых компаний, владеющих технологиями.
Выгоден ли проект России? Думаю, да, и не только газовой “привязкой”. Незадолго до ухода в отставку глава РАО ЕЭС Анатолий Чубайс намекнул, что корпорация хотела бы получить в проекте 33%, чтобы участвовать в строительстве ТЭЦ на газе. Намек повис в воздухе, а в Латвию зачастил влиятельный российский предприниматель Петр Авен, вскоре ставший сопредседателем Совета латвийско-российского делового сотрудничества.
А правительство и политики никак не приступят к обсуждению энергетической проблемы. Решать ее все равно придется, но чем меньше будет времени, тем дороже будет проект.
Все, а предприниматели в первую очередь, прекрасно понимают, что сегодня наиболее выгодный проект – электростанция на газе, а газ есть только в России. И не столько “фантомные боли”, сколько энергетическое лобби тормозит серьезное сотрудничество с восточным соседом – на кону сотни миллионов.
Вполне допускаю, что и безрассудно односторонняя реакция латвийского МИДа на российско-грузинский конфликт, определялась не политическим, а угольно-энергетическим расчетом. Полагаю, кроме всего прочего МИД, а вместе с ним и президент с премьером стремились посильнее очернить имидж России, и без того не слишком привлекательный в глазах латвийского обывателя.
Засидевшаяся на баррикадах Народного фронта Сандра Калниете требует разместить вдоль российской границы натовские войска. Ее идеологический собрат тевземец Роберт Зиле призывает занять максимально жесткую позицию в отношении России и не доверять “щедрым обещаниям Кремля”, который “с помощью экономических выгод пытается расколоть страны ЕС”.
Они буквально заклевали Андриса Брекиса, главу Службы анализа информации, который заявил: “Если у Латвии будут долгосрочные договоры с Россией на 20- 30 лет, куда будет включена формула вычисления цены на газ, то мы сможем прогнозировать, по какой цене завтра или через 10 лет нам будет поставляться газ”.
Но о подписании подобных договоров речь и не поднимается, хотя именно МИД, полагаю, и должен озаботиться таким документом. Вероятно, в ожидании грома, который когда-нибудь грянет…
В общем, шумим, братцы, шумим. Глава Latvenergo Карлис Микельсонс утверждает, что “пока не будет реализован тот или иной проект, мы будем покупать электроэнергию у соседей по ненормальной цене, потому что только наличие собственных мощностей является фактором, регулирующим стоимость импорта”. И, добавляет главный энергетик, “электроэнергия – это товар с высокой добавленной стоимостью, его лучше экспортировать, а не импортировать”. То есть строить, и побыстрее, надо любую – газовую ли, угольную или атомную. Главное – успеть максимально смягчить энергетический удар и в перспективе получать неплохие деньги от продажи энергии соседям.
Но способны ли наши политики это понять?
Справка
Газовую станцию можно построить за три года и за 320 млн. латов. Угольная будет стоить на 100 – 150 млн. больше, и на строительство уйдет не менее шести лет. В любом случае это быстрее и дешевле спорной атомной станции.