Как вы знаете, на выходных в Риге в зале Рижского латышского общества прошел съезд партии “Новое время”. Как и полагается, на съезде проходило голосование и, соответственно, подсчет голосов. Вроде бы, всё как обычно. Но вот фон, на котором это происходило, вызвал удивление и возмущение. У менеджера музыкального коллектива “Прата ветра”
Потому что голоса подсчитывались под музыку этой группы, также известной, как “Брейнсторм”.
И это далеко на первый случай, когда репшисты зарятся на музыку этих авторов. А так же на слова. Ранее было объявлено, что девизом партийного объединения “Виенотиба”, куда и входит “Новое время”, станут слова из песни группы— “Mēs esam un būsim tie labākie”, то есть, говоря понятнее – “Мы есть будем те, самые лучшие”.
Авторов песни об этом не спросили, а у них оказались совсем другие представления о тех, про кого они писали эту песню. Оказалось, что в тот момент они вовсе не представляли мысленным взором ни Репше, ни даже Кристовскиса.
Менеджер “Праты ветры” обвинила партию в нарушении авторских прав и заявила, что авторский коллектив не давал и не даст разрешения на использование своей песни. Из “Нового времени” ответили, что они использовать не будут. Но, возможно, им придется заплатить компенсацию.
Этот случай можно, конечно, рассматривать, как своеобразное отмщение, говоря на государственном, атриебибу, которое постигло партию “Новое время” за её дела в 2004 году. Тогда, если помните, произошло сразу два аналогичных случая.
Сначала защитники авторских права потребовали компенсаций от защитников русских школ, за то, что в самодельном клипе “Черный Карлис” те использовали мелодию песни группы Pink Floyd про стену, без согласия автора, Роджера Уотерса. Понятно, что представители автора не узнали бы об этом, если бы им не настучали работники Министерства образования. Которое тогда возглавлял печально известный Черный Карлис Шадурскис из партии “Новое время”. Позже он ее покинул, хотя клялся в церкви не покидать.
Потом суд Видземского предместья Риги частично удовлетворил иск агентства AKKA/LAA против тех же защитников русских школ о неразрешенном использовании на митинге песни группы “Ливы” “Родной язык” (“Дзимта валода”). Суд постановил, что ЛАШОР должна выплатить 600 латов. А не 1300, как первоначально просилось.
Выяснилось, что музыканты из группы “Ливы”, автор текста молдавский поэт Григоре Виеру и тем более переводчик песни на латышский язык Имант Зиедонис, под родным языком имели в виду вовсе не русский язык. Особенно негодовали музыканты. Это “кощунство над нашими идеалами свободы и независимости, издевательство над историей Латвии”- ругались они. Зато, возможно, радовались Черный Карлис и тогдашний премьер Эйнарс Репше.
И вот теперь расплата настигла и его партию.
Может быть, это и хорошо, когда музыканты и поэты борются за свое авторское право.
Но я задумался: что же это такое происходит? Ведь хорошая песня тем и хороша, что ее хочется петь, запевать, подхватывать. Тем более, в хорошей компании. Получается, что тем дальше, тем надо быть с этим осторожнее.
Раньше трудно было себе представить, чтобы революционные демонстранты массово что-то запели, а их бы привлекли еще и за исполнение песни в публичном месте без согласия авторов слов и музыки. Или чтобы роту солдат, шагающих с песней по дороге, в воротах родной части встречал бы инспектор по авторским правам. А теперь вполне возможно.
Это ж какие суммы были упущены поэтами и композиторами прошлых веков!
Вот известно, что в 1928 году в Москву приезжал автор музыки “Интернационала” бельгиец Пьер Дегейтер. И, стоя на Мавзолее, якобы сказал: “Моя песня в надежных руках!”. А мог бы потребовать от большевиков гигантской компенсации: они эту песню тайно от автора пели на сходках с 1902 года.
Установлено, например, что песню советских лётчиков “Все выше и выше и выше”, позаимствовали немцы, и впоследствии она стала нацистским маршем. Но советская юстиция не догадалась на Нюрнбергском процессе предъявить фашистским бонзам счет и за нарушение авторских прав.
Всё это было еще впереди. Сначала начали требовать денег за песни, звучащие в кафе и магазинах, потом на митингах и съездах, а со временем мы придем к тому, что любимую песню нельзя будет и запеть в месте, которое можно определить как общественное. То есть на улице, в поле, в лесу. Только и останется, что петь по утрам в клозете.
В общем, так. Я, конечно, поддерживаю “Брейнсторм”, не отдавших свою песню агрессивному блоку “Виенотиба”. Но вообще с запретом на публичное исполнение песен без отстегивания денег борцам за авторские права согласиться не могу.
Мне ближе позиция Андрея Макаревича, у которого есть такие слова о его же собственной песне:
“Она в новый путь отправится
И станет для всех, – но уже не моя”.