Латвийских русских объединит Пикуль

Нас соединила книга


- Как вы себя ощущали в роли супруги интенсивно работающего автора, еще при жизни обретшего колоссальную популярность?

- Сложно и прекрасно. Валентина Саввича ни в коей мере не испортило всенародное признание. Когда я пришла к Пикулю, шел 1980 год. В «Нашем современнике» под названием «У последней черты» как раз вышел журнальный вариант романа «Нечистая сила». По этому поводу на пленуме Союза писателей Сергей Михалков топал ногами, а всесильный Михаил Суслов обрушил пушечную критику. По тем временам это означало не просто неудовольствие – глухую опалу. Звучали проклятия и в мой адрес: дошло до угроз моим детям от первого брака.

- Как вы познакомились?

- Когда Валентин Саввич потерял первую супругу, он уже был звездой. Я тогда работала заведующей библиотекой. Он приходил, просил подобрать книги по истории. По межбиблиотечному абонементу я доставала ему книги из библиотек не только СССР, но и Польши, Финляндии, США.

Помню, принесла я ему книгу шведского короля Оскара II о своем знаменитом предшественнике Карле XII – Пикуль тогда собирался писать миниатюру «Железная башка после Полтавы». Посидели, попили чай, и он мне сделал предложение. Так началась наша совместная жизнь. Так что книга нас соединила в прямом смысле слова.

Я любыми путями хотела ему помочь, для чего пришлось стать знатоком российской истории. Когда я пришла к нему, думала, что много что в этом понимаю, но в общении с Валентином Саввичем выяснилось, что я не знаю практически ничего. Он начал меня потихоньку приобщать к истории. Позже приходилось вместе с ним углубляться в исторические источники. Иначе о чем бы мы с ним могли говорить!

На мне он проверял читательское восприятие того или иного места, отношение к тому или иному историческому лицу. Фактически я была его первым читателем и в какой-то мере первым редактором и первым критиком. По окончании романа он клал передо мною рукопись и говорил: «Садись. Читай не отрываясь». Приходилось отключать телефон и читать, читать, читать… ловить повторы, исправлять случайные ошибки.

Иногда мне казалось, что иное событие, которое у него проходило на заднем плане, так и просилось в основной сюжет, или какой-нибудь колоритный персонаж упоминается мимоходом, а читателю было бы интересно узнать о нем побольше. Иногда он прислушивался к моим замечаниям и переделывал, иногда нет.

- При той всесоюзной славе, наверно, от почитателей его таланта отбою не было?

- Практически каждый вечер раздавался стук в дверь – не могу вспомнить, чтобы случалось по дому ходить в халате. Пока он работал, я его не отвлекала. В перерыве он выходил на кухню, где наготове всегда стоял большой чайник с крепкой заваркой. Я подсовывала ему книги на подпись, общение с читателями обычно длилось 5- 10 минут за чаем. Потом он вставал и уходил работать.

Вершины Пикуля


- Получившее признание при жизни писатели его наследие сейчас оказалось на пике общественного интереса. Каков суммарный тираж его книг?

- Сейчас посмертные тиражи приближаются к прижизненным, что в сумме составляет порядка полумиллиарда экземпляров. Интерес к Пикулю действительно не пропадает. Двухсерийный фильм по «Моонзунду» был снят еще при жизни автора. Сняты сериалы по «Баязету», «Реквиему по каравану…» и «Богатству». Идут съемки по «Фавориту», заключен договор на экранизацию романа «Пером и шпагой».

Если бы он дожил до нашего времени, ему не пришлось бы ничего переписывать. «Богатство» повествует о расхищении богатств Камчатки, «Реквием» борется за славу наших моряков в ситуации, когда слишком многие хотят переписать историю морских конвоев, акцентируя роль американских и английских судов. «Нечистая сила» – о разложении верхних, в большинстве своем коррумпированных слоев…

- Но были в его романах и вневременные элементы – служение, честь, доблесть. Недаром его называют русским Дюма…

- Конечно, очень льстит сравнение Пикуля с Дюма. В том, что касается занимательности, яркости подачи материала, Пикуль к нему приближался. По его собственным словам, он не в последнюю очередь заботился о том, чтобы читатель «не загнул страницу и не повернулся на другой бок, забыв о книге». Но в отличие от великого француза, допускавшего вольности в обхождении с историей, Валентин Саввич строго придерживался исторических фактов. Чтобы приблизиться к эпохе, в которой жили его герои, он перелопачивал огромное количество исторических материалов. Сам искал и меня заставлял. Помню, как в период работы над «Богатством» выискивала в номерах «Живописной России» описание камчадалов, айнов, рисунки упряжек… Прежде чем описать, ему нужно было увидеть, как это выглядит на самом деле. Что не делает его сухим пересказчиком. В этом-то и заключается талант, чтобы на точной фактологии построить повествование, способное увлечь читателя.

Богатство


- Уже 15 лет как Валентин Саввич покоится на рижском Лесном кладбище. Помимо книг после него остался богатейший архив, собрание исторических портретов и миниатюр, уникальная картотека. Как складывается судьба этой части его наследия?

- Сложно и пока непонятно. У меня есть мечта – издать в нескольких выпусках историческую галерею русского портрета с биографией каждого из персонажей. В архиве Пикуля все это есть. Хотя сейчас появляется много изданий в этой области, но коллекция, собранная Валентином Саввичем, остается вне конкуренции. Он ее собирал на протяжении многих лет, покупая старинные альбомы, делая вырезки из старой периодики, изо всех возможных источников, – на это уходила большая часть его литературных гонораров.

Случается и такое, что оригиналы многих портретов не сохранились, но их копии представлены в собрании Пикуля.

Часть наследия Пикуля, связанного с морем, будет передана в Санкт-Петербург, где создается музей писателя на базе Военно-морского музея. Но большую часть коллекции хотелось бы сохранить в Латвии. Я бы только приветствовала создание Русского культурного центра, где была бы мемориальная комната Пикуля, где могла бы храниться и экспонироваться его коллекция.

По какой-то непонятной причине мы, русские Латвии, хоть и говорим на одном языке, но не можем найти общий язык в деле сохранения нашей истории и культуры. Думаю, что Фонд Пикуля, его библиотека и коллекция могли бы в какой-то мере выступить такой объединяющей силой.