Как сообщила прокурор Велта Залюксне, ведущая дело о присвоении денег сотрудниками KNAB а, наличные пропали из конвертов, изъятых в рамках 11 уголовных процессов.
Попутно выяснилось следующее: почему хищения, совершавшиеся в течение трех лет, не выявлял аудит? Как пропажа была обнаружена? И, главное, на что рассчитывали “хранители сейфов бюро”, присваивая суммы, превосходящие их годовой доход? И кто за все в ответе…
Проверка всех дел, находящихся в производстве бюро, закончена.
- Теперь мы знаем, из какого процесса какая сумма пропала. Собственно, следствие только начинается, – поясняет прокурор Залюксне. – Однако примерная схема преступления уже ясна.
Кто за все в ответе?
Вопрос – с учетом кампании по снятию начальника KNABa Лоскутова – не праздный. По мнению следствия, чисто юридически руководитель бюро за происшедшее действительно не отвечает: контроль за изъятыми наличными по уставу лежал на уволенной (и подследственной) Индре Вейпе.
В чем, собственно, заключалась работа с деньгами ее самой и ее подчиненных, в том числе специалиста Яниса Имши? Работники следственного блока, изымая деньги на обысках, переписывают купюры, упаковывают их в конверты, пишут сверху данные и сдают на хранение в отдел соблюдения режима секретности. Для этого в отделе имеется несколько сейфов. У г-на Имши сейф тоже был. Был он и у г-жи Вейпы. В сейфах хранилась наличность трех видов. Во-первых, деньги-вещдоки. Во-вторых, арестованные наличные и, в-третьих, деньги, статус которых пока не определен. То есть когда изъятое у подследственного может быть: а) возвращено ему, б) конфисковано с зачислением на государственный счет, в) представлено в суде как вещественное доказательство и т. д.
С учетом средней продолжительности следствия суммы (от 15 латов до 50 тысяч в конверте) могут лежать в сейфе месяцами, а то и годами.
И вот представим себе работника бюро на зарплате в 600- 800 латов, который годами сидит в одном кабинете с миллионом наличными. И ключ от сейфа – у него. Не каждый выдержит…
Как вскрылось дело?
В рамках одного из дел работнику следственного блока бюро понадобилось взять из конфискованной у подследственного суммы порядка 500 латов для выдачи владельцу прожиточного минимума за несколько месяцев.
С просьбой выдать деньги он обратился к г-же Вейпе. Та повела себя странно, начала тянуть дело (вместо того чтобы просто открыть сейф и с соблюдением процедуры отсчитать деньги). Следователь пожаловался начальнику бюро. Алексей Лоскутов тут же санкционировал проверку денег в сейфах отдела. Бюро связалось с прокуратурой, и спустя считанные часы пропажа средств была установленным фактом.
Дальнейшая работа свелась к выяснению, что именно, откуда и когда пропало.
Почему раньше никто не заметил?
Вопрос, неоднократно поднимавшийся в СМИ: почему ежегодные аудиты KNABа не выявили утечки десятков тысяч латов? Тем более что, как признался Янис Имша, “залезать в сейф” он начал еще три года назад.
Ответ прост: аудит проверяет лишь бюджетные средства, то есть деньги самого бюро. Изъятые же в ходе обысков деньги по сути и средствами не являются. Это просто предметы строгой учетности. И содержимое каждого конкретного конверта контролируется только в рамках конкретного уголовного дела – ведущим следствие, а позже судом. Так что содержимое “сейфов Индры” по закону аудиторов KNABа интересовать и не могло.
На что они рассчитывали?
И, наконец, самое интересное. Как они собирались скрыть хищения.
Действительно, на что рассчитывал, к примеру, работник бюро Янис Имша, похитивший, по мнению следствия, сумму, равную своей зарплате за несколько лет (90 тыс. латов)? Как собирался вернуть взятое, если бизнеса у него не было, в казино он замечен не был и, таким образом, ни на бешеную удачу, ни на доходы от оборота надеяться не мог?
Логичный ответ на этот вопрос – “принцип пирамиды”. Как известно, на смену старым, завершенным делам приходят новые, свежевозбужденные. В рамках процессов, которые ведет KNAB, регулярно изымаются крупные суммы. Тут десять тысяч, там двадцать – в итоге при известном везении можно переложить деньги из новых конвертов в старые и надеяться, что сверять номера купюр никто не будет – сходилось бы по сумме и валюте.
Итого
Есть ли в этом деле признаки сговора? Это предстоит выяснить следствию. Не исключено, что начальница и подчиненный занимались “освоением средств” независимо друг от друга.
Справка
Экс-руководительнице отдела соблюдения режима секретности KNABa Индре Вейпе и специалисту того же отдела Янису Имше предъявлены обвинения в бездействии государственного должностного лица (Вейпа) и присвоении денег (Вейпа, Имша). Вейпе вменяется 14 270 латов, 13 995 евро и 19 487 долларов США. Имше – 75 598 латов, 24 350 евро и 7800 долларов. Итого – немногим более 135 000 латов.