Российская столица живет в режиме «полусухого закона» – из магазинов пропало спиртное
Видимо, такое же лицо было и у меня – когда я, помахивая рюкзаком, зашла в «Ароматный мир». А там, в центре пустого зала, высится гора из упаковок минеральной воды – и все.
Все импортное спиртное отправлено на перемаркировку – новые акцизные марки клеить. Система еще не отработана, – расслабленным голосом сказал администратор, глядя куда-то вдаль. – Правда, бывают завозы, но покупатели все быстро разбирают.
Обойдя несколько крупных магазинов в районе, констатирую: отечественные пиво и водку купить можно – но не хочется. Ведь жара за тридцать! А вот вина нет совсем. «Японское сливовое» российского разлива – не в счет. Еще можно разжиться бутылочкой французского – латов по 40 за бутылку. Тоже не вариант для веселой компании.
Обалдевшие москвичи еще не верят, что это надолго. Азартно гоняют по магазинам. Говорят, что в некоторых винных бутиках перед 1 июля были грандиозные распродажи с 50-процентной скидкой: Кьянти, Тоскана, Бургундия – со старыми акцизными марками.
Начинают выпрашивать телефон «одного хорвата, который привез несколько ящиков с родины». Обладатели каких-никаких запасов в барах резко поднялись в рейтинге. Каждая бутылка на вечеринке воспринимается с энтузиазмом. Четыре бутылки (две «Молоко любимой матери» и две красного испанского), добытые в одном небольшом магазинчике, показались ценнее Нобелевской премии: все любовно рассматривали новые акцизные марки и бережно передавали из рук в руки. В лексикон вернулись слова «дефицит» и «достать».
Однако на деле перемены на рынке действительно серьезные. Положения 171-го федерального закона о госрегулировании алкогольного рынка, которые действуют с 1 июля, направлены на то, чтобы пресечь оборот и производство нелегального алкогольного суррогата. То есть любой бизнес, связанный со спиртом, государство хотело бы жестко контролировать, а в идеале – отслеживать всю цепочку от производителя до потребителя. Для этой цели и введен ряд мер: особый порядок лицензирования, специальные требования к оснащению складов и производств, подключение к Единой государственной автоматизированной информационной системе (в ЕГАИС заносится вся информация о передвижении спиртосодержащей продукции). Новую систему в народе называют не иначе как «егаист». Много разговоров и о том, что мелкие и средние предприятия будут вынуждены уйти с рынка, поскольку придется идти на большие затраты: например, один комплект оборудования для ЕГАИС стоит около 25 000 долларов.
Причем перемены коснулись не только самого алкоголя. Под удар попала и парфюмерия с косметикой, которая содержит спирт. Перечень предметов впечатляет: это не только лосьоны, духи, аэрозольные дезодоранты, но и весь набор средств гигиены и ухода за телом – от гелей до гигиенических салфеток.
На защиту своей продукции встала Российская парфюмерно-косметическая ассоциация: понятно, что «огуречный лосьон» – это парфюм со спорной репутацией, но при чем тут кремы и дезодоранты? В результате долгих переговоров и совещаний в Госдуме средства по уходу за телом удалось вывести из списка продукции, подлежащей новому лицензированию.
Понятно, что рано или поздно новая система сложится и заработает. Хуже или лучше – другой вопрос. Очевидно и то, что результатом всех перетрясок на алкогольном и парфюмерном рынке станет банальное повышение цен.
И тогда если вы встретите подвыпившего, пахнущего одеколоном россиянина – знайте, что это не самый бедный человек…