Каждый водитель – предприниматель

По такому принципу строятся отношения в Елгавском автопарке. Не всем это нравится


Администрация: 800 латов – это мало?


Коммерческий директор парка Виктория Люблинска недовольства водителей не принимает. У них заработки в 2- 3 раза выше, чем у коллег. Раньше через их руки проходило 70% живых денег (остальные 30% – через кассы автостанций), и более трети к этим самым рукам «прилипало». Контроль результата не давал – водители продолжали красть. Автопарк пришел в упадок, порядка не было никакого – даже сами работники называли его «чечней».

Поскольку парк принадлежит городской думе, руководство обратилось туда с письмом, в котором предложило четыре варианта выхода из тупика. Дума остановилась на самом революционном: коль скоро отобрать у водителей «прилипшие» к их рукам деньги не получается, надо эти деньги им отдать, заключив при этом договор как с самозанятыми лицами. То есть предложить водителям взять в аренду автобусы, зарабатывать на них, а автопарку отдавать строго оговоренную сумму. То есть предложили стать экономически свободными…

В результате нововведения в первый же месяц в кассу парка вместо 26- 28 тысяч латов поступило 100 тысяч. Елгавчане единственные в Латвии стали покупать новые автобусы, водители стали бережнее к ним относиться, аварийных ремонтов стало меньше.

Те деньги, что водитель должен вернуть парку, определяются расчетным коэффициентом. Он все время меняется в зависимости от загруженности маршрута, интенсивности движения, времени года и прочих факторов. Водитель заранее на весь месяц получает соответствующую распечатку.

Что это дало водителям? Г-жа Люблинска достала бухгалтерские бумаги. Средний заработок водителей вырос до 400 латов в месяц на руки. У некоторых он доходил до 600 и даже 800 латов. Для сравнения и в подтверждение полной прозрачности финансовых дел в парке «Часу» было показано, что у директора зарплата составляет 730 латов на бумаге, у его зама – 600. Менее 200 латов в месяц на руки ни один водитель не получал никогда. Если зарплата уменьшалась из-за снижения пассажиропотока (как, например, в январе из-за морозов), на следующий месяц водителю меняли коэффициент, и ему надо было сдавать в кассу меньшую сумму.

При этом нагрузка у водителей нормальная – не больше 160 часов в месяц, или 8 часов в день при двух выходных в неделю. Автобус он получает обслуженный и помытый. Топливо покупает по карточке за счет автопарка.

Руководство парка хорошо знает об «ирландском синдроме», а поэтому старается бережно относиться к кадрам, но не абы каким, а к ответственным и профессиональным. В частности, в этом году администрация хочет вывести зарплату водителей на уровень 850 латов.

Водители: наша зарплата – 80 латов


Узнав обо все этом, «Час» пошел к водителям, чтобы они прокомментировали, что же их не устраивает. Поговорить согласились четверо, остальные от разговора всячески уклонялись.

Основных причин недовольства было названо две:

не каждый день мы оказываемся в «плюсах»,

мы социально не защищены.

У одного из водителей, работающего на маршруте Елгава – Рига, накануне заработок составил минус 17 латов. Деньги пришлось достать из кармана и сдать в кассу (расчет с автопарком – ежедневный). Правда, на следующий день он заработал сверх нормы те же 17 латов. Словом, отработав два дня, водитель не заработал ни сантима. На вопрос, происходит ли это систематически, ответ был какой-то невнятный. На конкретный вопрос, так сколько же удалось заработать в прошлом месяце, водитель сказал: 80 латов, добавив, правда, что за неполный месяц.

Второй водитель тоже сказал, что заработал 80 латов. Он ездит по району и иногда везет в большом автобусе всего трех пассажиров. На вопрос, происходит ли это систематически, как и в первом случае, последовал уклончивый ответ, как будто задавал его не журналист, а налоговый инспектор.

Третий – водитель маршрутки – на вопрос, не в минусе ли он сегодня, весело ответил, что был бы в минусе – не работал. От дальнейших расспросов он отказался.

Четвертый согласился разговаривать только за пределами парка, пояснив, что тут всюду глаза и уши администрации. На вопрос, чем они недовольны, водитель ответил, что недовольны всем, а больше всего – социальной незащищенностью. Отпуск – и тот неоплачиваемый. Об иных причинах недовольства он говорить отказался, сославшись на «глаза и уши», но, взяв визитку, обещал: «Вам позвонят». Звонка не последовало.

Третья сторона: это феномен профсоюзного движения


Поскольку на месте толком выяснить ничего не удалось, «Час» отправился в профсоюз работников сферы общественных услуг Латвии. Его руководитель Юрис Калвиньш с елгавской ситуацией знаком. Ситуация эта парадоксальная и феноменальная!

Администрация елгавского автопарка, являясь работодателем и одновременно наемным работником, состоит в профсоюзе. Председатель профкома – коммерческий директор Люблинска.

Водители в профсоюзе не состоят. Во-первых, потому, что в Латвии не существует профсоюза самозанятых лиц. А во-вторых, и не хотят состоять. Поэтому Юрис Калвиньш и его профсоюз может в этом конфликте отстаивать только права… работодателя. Что является феноменальным явлением во всем мировом профсоюзном движении.

Разбираясь с этим феноменом, г-н Калвиньш убедился, что сыр-бор обычно разгорается из-за того, что раз в квартал водителям нужно заплатить государству подоходный и социальный налоги. А раз в год – заполнить налоговую декларацию. Легко понять, что с деньгами, хоть и раз в квартал, расставаться совсем не хочется, тем более что отдать нужно немало – около трети заработанного. Недовольство подогревается и тем, что чем выше заработок, тем больше денег нужно отдать. На отпуск тоже нужно накопить самому – никаких отпускных самозанятому лицу не положено. Не защищены водители и в случае инвалидности, а также после выхода на пенсию.

Самое удивительное, что елгавский феномен не противоречит ни латвийским законам, ни Сатверсме. Вероятно, помочь водителям мог бы крепкий, эффективно действующий профсоюз. Вступать в него или нет – дело добровольное, к тому же за членство надо платить. А поэтому, по словам г-на Калвиньша, сколько он ни призывал елгавских водителей к пролетарскому единству, «они разбегаются по кустам».