Созданный весной этого года Свободный театр, работающий в Минске фактически в подполье, показал на днях в Риге острые авангардные спектакли “Психоз. 4.48” по англичанке Саре Кейн и “Мы. Самоидентификация” по пьесам трех молодых белорусских драматургов.
Мат у Национальной библиотеки
Вдохновленные увиденным у нас на недавнем фестивале нового театра Homo Novus, основатели Свободного театра — драматург Николай Халезин с женой Натальей Колядой (директором и тоже драматургом), а также молодой режиссер Владимир Щербань — решили, что в самый раз было бы сыграть на сцене Нового Рижского театра и первые свои постановки.
Появившись вслед за шокирующими “Откровенными полароидными снимками” Марка Равенхилла, эти спектакли стали ударом по традиционному белорусскому театру. Правда, для нас такого рода драматургия и режиссура давно не в новинку, но посмотреть все равно интересно.
“Психоз. 4.48” — это исповедь человека, решившего свести счеты с жизнью. Сара Кейн, страдавшая маниакально-депрессивным психозом, создала ее, находясь в психиатрической клинике, и вскоре покончила с собой. Это своего рода дневник настроений и впечатлений, куда реальность врывается в виде диалогов пациентки с врачом.
В премьерном спектакле “Мы” три маленькие пьесы на тему самоидентификации белорусов, написанные Константином Стешиком, Павлом Рассолько и Павлом Пряжко, перемежаются ненормативными диалогами рабочих, зафиксированными на диктофон на главной стройке страны. Причем, если отфилировать эти диалоги, останется всего несколько нормальных слов. И самое страшное, что строят-то эти люди… Национальную библиотеку.
Фамилии не рекомендованы
Как рассказали Телеграфу гости из Беларуси, Свободный театр оформился как коллектив этой весной. А до этого существовал просто некий альянс творческих людей, в основном драматургов, которые получали призы на конкурсах в России и других странах, но абсолютно игнорировались в Белоруссии.
Сначала придумали проект Международного конкурса драматургии, попечителями которого стали Вацлав Гавел, Том Стоппард и Артур Копит. Потом начали проводить мастер-классы деятелей крупных театров и ставить спектакли. Театр профессиональный. Никакого штатного расписания нет, но есть постоянное “ядро” и еще большая группа волонтеров, которые ищут площадки для спектаклей.
"Прежде чем найти площадку для премьеры “Психоза”, — говорит режиссер Владимир Щербань, — мы “обследовали” 25 клубов, ресторанов и т.п. Всюду нам отказали, признавшись, что боятся. Так что информация передается из уст в уста, люди записываются на спектакль по фамилиям и пропускаются в зал строго по спискам".
“Речь идет о запрете на фамилию, на профессию, — продолжает драматург Николай Халезин. — У меня три белорусских режиссера брали пьесы для постановок в четырех театрах. Им всем было сказано: фамилия не рекомендована. Из наших всюду получающих призы драматургов в Белоруссии ставят только одного, остальные запрещены. У нас 10 рок-групп, которые были лидерами музыкального рынка, но они запрещены на радио, на телевидении, в концертных залах и клубах. Государство атакует. Есть подпольная пресса, подпольные КВНы, закрытые показы кино”.
По мнению Щербаня, долго так продолжаться не может. “Покатится какой-нибудь камень с горы, и никто уже эту лавину остановить не сможет”, — убежден он.